— Знала бы ты, что сейчас творишь, — низко, с тенью усмешки проговорил командир. — Спи уже.
Ей не пришлось повторять вновь. Похоже, на большее ее пьяного запала не хватило, Рут тихо засопела в подушку, рука, удерживающая командира, расслабилась и упала на кровать. Заксен накинул на нее плед, что лежал в шкафу, и вышел, направляясь в свою комнату.
После сегодняшнего вечера Заксен окончательно убедился в явности чувств, что испытывает к нему девушка. Командир с иронией подумал о том, что он вынужден сдерживаться лишь потому, что сам поставил такие правила игры. Судя по всему, Рут приняла его и не сопротивлялась бы вниманию командира, но теперь он не мог позволить себе отдаться чувствам и желанию: девушка вернется в Верхний мир, у нее могут возникнуть проблемы на фоне событий, произошедших здесь, внизу. Даже если он хотел, то теперь не станет искать с девчонкой встречи, не говоря уже о более серьезных вещах. Теперь ее ждет другая жизнь, которую она так хотела. Даже если сейчас ей симпатичен Заксен, она быстро забудет его. «Если только на пару с тем выблядком не явлюсь в кошмарах» — раздраженно подумал он. И его собственные чувства угаснут рано или поздно, снова забудутся под тяжестью скуки, злобы и выстроенной кровавой рукой власти.
Командир готовился ко сну и думал с неизменным чувством абсурдности ситуации о том, что Рут наверняка ужасно разозлилась бы и не говорила ему таких откровенных вещей, если бы слышала, как недавно в зале Заксен и Финн делили ее, будто пара голодных волков добычу. Она наверняка считает себя в праве выбирать самой свою судьбу. «Не в этот раз, девочка» — усмехнулся своим мыслям командир. И Бранденбург, и Эвклаз импульсивны, сильны и ненасытны, единственный способ избежать жертв — решить ситуацию между собой прежде, чем она примет серьезный оборот. Финн не захочет служить командиру, что отнял у нее возлюбленную, а Заксен не сдержит клокочущей ярости, если будет видеть ее с кем-то еще. Но в отличие от Финна, что, не раздумывая, попытается убить Бранденбурга, ярость Заксена будет расти постепенно, умножаясь с каждым днем, унося за собой бесконечную вереницу попавшихся под руку жизней, прежде чем добраться до девчонки и ее избранника. Понимание ситуации не несет за собой ни облегчения, ни желания уступать. Командир не намерен ради нее терпеть эти мерзкие чувства, что неизменно будут возникать всякий раз, когда на глаза попадется Рут или Финн, что будут горячо влюблены друг в друга. Но и сам не станет убивать человека, которым дорожит эта девчонка, когда он нападет на Заксена с клинком, не выдержав натиска глубокой ревности.
Все могло бы быть иначе, не желай Рут вернуться в Верхний мир. Не будь у нее этой жажды, Заксен нашел бы способ усмирить ревнивого юнца, избежать жертв и получить желаемое. Но игнорируя ее стремление, он лишь загонит себя в угол, дотянет ситуацию до патовой и будет с упоением жрать плоды своего ошибочного решения: вечные попытки девчонки разобраться с делом родителей, докопаться до истины, вернуться наверх и отомстить виновнику. Таким образом, он не видел иного выхода, кроме как дать Рут то, чего она так хочет.
Наплевать на собственные желания и делать то, что должен — командир давно привык к этому. Вся его жизнь шла именно этим путем, но каждый раз в обмен на свою жертву он получал взамен хоть что-то. Признание, власть, а сейчас робкое дыхание мельтешащей где-то в глубинах его сознания человечности, что, однажды уснув, казалось, не должна была проснуться уже никогда. Он пока не знал, удачный ли это обмен, но был готов рискнуть и проверить. Заксен чуял запах перемен, что непременно вскоре произойдут в Убежище. Он должен успеть подготовиться к тому, что уготовила ему жизнь.
====== Глава 12. Пора двигаться дальше ======
Комментарий к Глава 12. Пора двигаться дальше Увидела дату последней обновы... Ухх, я и забыла, что это было так давно. Надеюсь, здесь осталась хоть одна живая душа, не утратившая надежды дождаться проду.
Если ты тут, спасибо за терпение! И приятного чтения)
Пробуждение было болезненным. Оглушающий звон в голове никак не помогал справиться с пульсирующей в висках тупой болью, все тело нещадно ломило. В горле стал сухой ком. Я подняла взгляд на тумбу и обнаружила графин с водой, а рядом наполненный доверху стакан. Я тут же поспешила осушить его, испытывая безграничную благодарность тому, кто его принес. Вода оказалась отвратительной на вкус, я сморщилась и замотала головой. От резких движений виски разболелись с двойной силой, я схватилась за голову и упала обратно на подушку, тихонько взвыв от вновь накрывшей тело агонии. Какие же это невероятные мучения… Я даже не буду пытаться встать, чувствую, это чревато плачевными последствиями. Но знать бы время…
Я не спеша обвела комнату взглядом в поисках часов. На противоположной стене виднелся небольшой экземпляр, что показывал… два часа дня?! Я вскочила на кровати и снова взвыла от боли и осознания: я не попрощалась с Финном и сэром Инесом! Скорчилась на кровати, оперев голову о руку, и грустно думала, что спешить уже все равно некуда, они ушли, и от моих стенаний и спешки этого уже не изменить.
— Что ты делаешь? — недоуменно спросил низкий спокойный голос командира. Он вошел тихо, я совершенно не слышала щелка ручки. Дело в его аккуратности или все же в ужасном звоне, что заполнил мою голову?
— Ужасаюсь, — простонала я.
— Какая неожиданность, — иронично протянул Заксен, подойдя к кровати. — Я же говорил, что тебя ждет мерзкое утро. Или, вернее, день, — хмыкнул он.
— Я ничего такого не помню, — призналась я, все еще держась за голову.
Командир наполнил стакан водой и всыпал туда какой-то порошок.
— Выпей это, — он протянул мне стакан. — Финн обещал облегчение. Судя по Инесу, я склонен ему поверить в этот раз.
Я наконец очнулась, приняла жидкость и выпила ее. Язык свернулся в трубочку от мерзкого вкуса. Ладно, не важно, главное, чтобы помогло, перетерпеть можно и не такое.
— Сэр Инес пережил такое же утро? — солидарно спросила я.
— Хуже. Его знатно прополоскало. Для вице-командира унизительное зрелище. Но после лекарства по крайней мере смог встать и напустить на себя более-менее приличный вид.
— Они уже ушли, да? — без надежды спросила я, глянув на командира. Он кивнул. — Ну почему Финн не разбудил меня?
— О, так ты и этого не помнишь, — ухмыльнулся Заксен. — Эвклаз говорил, что приходил несколько раз. Оказалось, тебя разбудить не так-то просто, да?
— Ничего не помню, — болезненно протянула я.
— Не хнычь, ты ничего не потеряла. Скоро отправишься вслед за ними и будешь здороваться и прощаться с каждым сколько душе угодно.
— Очень смешно, — я бы состроила какую-нибудь колкую гримасу в отместку, если бы могла изобразить что-нибудь кроме страдания.
— И ты собиралась идти в таком виде до самого лифта? — хмыкнул командир. — Ты не прошла бы и полшага без чьей-либо помощи.
— Как будто я стала бы просить.
— После вчерашнего от тебя можно ждать чего угодно.
— О чем ты?
— Будь у тебя достойный соперник, ты бы подралась за лишний стакан спиртного, — его лицо исказила кривая усмешка.
— Я, наверное, должна стыдиться своего поведения, но в тот момент, кажется, тело двигалось само по себе. Предпочту не волноваться о том, что не смогла проконтролировать.
— Очень хитро.
— Но почему ты такой… — я задумалась, как можно правильно охарактеризовать его вид. — Свежий? Даже не скажешь, что ты пил.
— Я принял слишком мало, гораздо более странно было бы опьянеть от такого ничтожного количества. Вино и наливка были довольно слабы, а коньяка явно недостаточно. Это у тебя нездоровая обостренная чувствительность к алкоголю. Такая хилая, неумелая, слишком быстро пьешь и сразу теряешь контроль. Сдала почти сразу, это даже смешно.
— Если это значит, что я проиграла в каком-то негласном соревновании, то я совершенно точно не хочу участвовать вновь, — вздохнула я, стараясь игнорировать издевательский тон Бранденбурга.
— Какая скука. Вчера ты была явно готова на большее.
Я смутно припоминала, как выпрашивала у него наливку, которую получила бы после выпитой бутылки коньяка.