Бертран ценил свое время на земле и стремился переспать с максимальным количеством женщин.
− У меня в четыре часа встреча, − объяснял он мне. − Потом в десять.
Мы стояли в тени большого тополя в скверике на краю площади. Голуби клевали мусор у наших ног. Теплый день настраивал на умиротворение.
− Деньги достанем, − уверенно говорил Бертран. − Есть одна идея. Ты не волнуйся… Вишенка.
− Что?
− Смотри, Вишенка идет.
Мимо сквера шла знакомая девчушка лет шестнадцати, пухленькая и розовенькая. Прозвище приклеилось к ней само собой. Увидев нас, Вишенка смущенно заулыбалась. Она была влюблена в Бертрана и мечтала его закадрить.
− Подожду еще пару лет, пусть созреет, − мурлыкнул под нос Бертран и облизнулся.
Он радостно похлопал меня по плечу.
− Ну все! Дружище! Мне пора! − оживился он, увидев кого-то на остановке, и побежал. − Пока! Не теряйся!
На ходу он что-то шепнул Вишенке, и она еще долго, разинув рот, смотрела ему в след. Хм, ну еще бы, такой парень. Прямо Ричард Кромвель. Сын сокрушителя английской монархии, говорят, был человек веселый, добродушный пьяница, не терпевший фанатиков и зануд. Сочинял стихи, пил вино ведрами, днями и ночами вместе с молодыми задирами-роялистами шлялся по девкам, поднимая на уши весь Лондон. Развлекался в лучших традициях золотой молодежи. И Бертран жил так, словно папа у него Кромвель.
Я понаблюдал, как мой веселый друг, облобызавшись на остановке с длинноногой брюнеткой, сел в автобус, и бесцельно пошел вниз по проспекту.
Ближе к вечеру я забрел к отцу в офис. Он допоздна торчал там со своей любовницей, за сдельную оплату она подрабатывала у него еще и секретаршей. Отец давно не жил с моей матерью, у него была другая семья, и мы мало общались. Чаще это происходило, когда мне что-то было нужно. Помогал он не охотно, но помогал. Он не жадничал, просто ему не нравилось, как я живу. Он считал, что я разгильдяй и неудачник. Так оно тогда и было.
− Мне нужна квартира на неделю, − устало развалившись в кресле, кусая яблоко, говорил я.
− А что с твоей? − без интереса спрашивал отец.
− Хозяин решил жениться и попросил съехать в двадцать четыре часа. Я уже съехал, − честно глядя в глаза, выложил я.
− И где ты теперь?
− Еще пару деньков могу у друзей, а дальше не знаю.
− Позвони вечером, − без энтузиазма предложил отец. – Может, что-нибудь придумаю, но не обещаю.
− Хорошо. Может, я и сам что-нибудь придумаю. У меня хорошая работа, есть немного денег, − врал я. − Но чтобы так быстро найти квартиру, нужно переплачивать. Так что только на неделю.
Я точно знал, квартира где-нибудь есть, куда отец водит свою секретаршу. Они любил загулять всей фирмой, где числилось всего два сотрудника: он и она. Чем занималась их фирма, я лишь догадывался, но деньги у них водились. Впрочем, отец редко ссуживал крупные купюры, предпочитая выгребать из карманов всю мелочь и ссыпать мне, как нищему на паперти.
Пока разговаривали, отцу позвонила вторая жена. Я безучастно слушал, как он, не краснея, врет, что важные дела задержали на работе. Я посмотрел на секретаршу, она мило улыбнулась. Приятная женщина, у самой муж и двое детей. В моем отце, я так полагал, её привлекало то, что привлекает всех женщин − мужественная самостоятельность, искрометное чувство юмора и недюжинные сексуальные возможности. Три качества, которые определяют мужскую неотразимость.
− Ужинайте без меня. Приеду поздно, − закончил отец и положил трубку.
После этого разговора настроение у всех поднялось. Мы почувствовали себя одной командой, клубом лгунов. Теми, кому сходят с рук надувательства лишь потому, что они делают их с душой.
Отец послал меня за вином, а сам закрылся с секретаршей. Я неспешно прогулялся в супермаркет напротив и вернулся с целым кулем закусок и вина. Когда мы сели втроем выпивать: я, мой отец и его любовница, меня охватил восторг. В голове зазвучала музыка − целый симфонический оркестр. Я готов был поклясться, что видел нас со стороны. Мы торжественно восседали, как мифические герои, которым нет дела до простых смертных. Нам не надо было взывать к веселым божествам смеха и праздника, они сами спешили разделить с нами трапезу.
Я резал сыр, наливал вино и мечтательно улыбался.
− Что у тебя за работа? − хитро спросила секретарша.
− Очень ответственная, − поддержал я игру. − Слежу за процессами.
− Какими?
− Разными. Зависит о положения на рынке. Долго объяснять.
− И сколько получаешь?
− Не меньше вашего.
− Чего ты там несешь? − вмешался отец, глядя на меня, как удав на кролика. − Лучше скажи, всю жизнь собираешься бродяжничать?