Девушка изумленно подняла брови и украдкой взглянула на продавца. Молодой человек громко спросил:
— У вас много таких тортов?
— Каких? — продавец поднял голову.
— «Особых».
Продавец мгновение подумал.
— Нет, сейчас только один.
— Он его для кого-то придерживает, — шепнул молодой человек девушке.
— Прошу дать этот торт нам, — сказал он громко.
— Мне не хотелось бы вам его отпускать, — возразил продавец.
— Он продается вообще или нет?
— Продается, но…
— Так дайте его сюда!
Продавец колебался.
— Или для покупки этого торта требуется специальное разрешение?
— Специальное разрешение?.. Никакого разрешения не нужно. Но этот торт содержит некоторую долю яда и вызывает нарушение обмена. В известных случаях он может очень повредить, в особенности людям здоровым… — пояснил продавец.
— Тогда он должен продаваться в аптеке, а не в кондитерском магазине, — нашлась девушка.
— Он ведь стоит отдельно, — напомнил продавец.
— Дайте же наконец сюда этот торт, — нетерпеливо потребовал молодой человек.
— Может быть, вы хотите снести его кому-нибудь из своих знакомых? — спросил продавец недоверчиво.
— Вас не касается, что я сделаю со своей покупкой, — отрезал молодой человек.
Продавец сохранял вежливость.
— Помимо того, что я продавец, я еще и человек.
— Ну и будьте им на здоровье, — получил он милостивое разрешение.
— Этот торт нельзя никому дарить!
— По какому закону? — спросил молодой человек насмешливо.
Девушка с удивлением взглянула на него сбоку.
— По неписаному закону человечности.
— Хорошо, — ответил молодой человек, — дайте сюда торт, обещаю вам никому его не дарить.
Продавец еще раз пожал плечами. Захлопнул книгу, снял торт с витрины, осмотрел его, закрыл коробку и неохотно перевязал.
Молодой человек выложил все свои деньги на прилавок, взял торт, и парочка ушла. Продавец посмотрел вслед ей долгим взглядом, раскрыл свою иноязычную книгу и продолжал чтение.
…Что сделал упрямый молодой человек с тортом, неизвестно. Может быть, он его съел, чтобы проверить, правду ли сказал продавец. И — имел расстройство желудка, И — был доволен, ибо получил то, что хотел.
А может быть, он закопал торт в землю, чтобы никто не смог его попробовать и навредить себе.
Люди ведь то и дело совершают благородные поступки.
1968
МАТИ УНЬТ
ИНТЕРЕС К ЧУЖОМУ СЧАСТЬЮ
© Перевод Э. Яворская
— Интересно, а она счастлива?
Этот вопрос мы, бывшие ее одноклассники, задавали себе и друг другу, если иногда тихим вечером она встречалась нам на набережной Эмайыги, — в красном свитере, с непроницаемым взглядом. Она оставалась для нас загадкой, а может быть, мы сами делали из нее загадку, — все девочки из нашего класса были весьма обыкновенными, могла ведь хоть одна выглядеть загадочной. Но, в сущности, ее счастье или же несчастье нас не касалось: для нашего выпуска настало время, когда бывшие одноклассники и одноклассницы постепенно становятся чужими друг другу. И все же нам хотелось выяснить этот вопрос.
В школе она выделялась среди других девочек очень блестящими глазами. Это выглядело не только красиво, но и вызывающе. Ее взгляд казался нам порою чуть ли не бесстыдным, и мы, еще не имевшие смелости подступиться к девочкам, шептались друг с другом о том, что она небось «из тех», иначе с чего бы у нее были такие глаза?
Я прежде других мальчиков заметил загадочность ее взора. Ведь я считался школьным художником. Собственно, в школе были рисовальщики и получше меня, но у них недоставало дерзости помещать свои рисунки в стенгазете. У меня же хватало на это смелости, хотя я и чувствовал, что с каждым разом ее становится все меньше и все дальше отодвигается та весна, когда я учился в девятом классе и, танцуя с какой-нибудь незнакомой мне девочкой, спрашивал, не могу ли я ее нарисовать, — это производило эффект.
Однако Керсти — так ее звали — словно бы вынуждала рисовать себя, и виною тому были ее глаза.
Я отправился к ней домой, она жила на втором этаже, в окно падали лучи сентябрьского солнца. Она уселась на диван, я рисовал ее и курил, — здесь не от кого было прятаться. Портрет получился до того непохожим, что меня даже в пот бросило. Вдобавок ко всему еще и солнце светило мне в лицо.