Не сводя глаза-блюдца с доски, Кли Дрин другим глазом посмотрел на меня. Меня пробирала дрожь всякий раз, когда марсианин вот так поглядывал. Я слышал, что хамелеоны способны проделывать подобный фокус, но ни один хамелеон не сумеет так вращать своими оптическими рецепторами. Я поспешил за Сэмом и Бреннандом, чувствуя, что нам всем грозят серьезные неприятности.
Шкипер только что потолок не пробил головой от злости, услышав доклад Сэма. Голос Мак-Нолти был прекрасно слышен в коридоре.
— Мы едва успели прилететь, а уже понесли потерю, и об этом надо писать в бортовом журнале… Полнейшая безответственность… Это не просто мальчишеская выходка — прямое неподчинение… Вопиющее нарушение дисциплины… — Он помолчал, чтобы набрать в грудь побольше воздуха. — Тем не менее это моя вина. Эл, собери всех в кают-компании.
Эл Стоу нажал на кнопку сигнала общего сбора. Все довольно быстро собрались в кают-компании. Последними явились марсиане. Бросая на нас свирепые взоры, Мак-Нолти прочитал длинную нотацию, расхаживая взад и вперед.
Мы не просто так стали экипажем «Марафона» — нас специально отбирали. Предполагалось, что мы хладнокровные, дисциплинированные взрослые индивидуумы, способные удержаться от детских выходок. Он никак не ожидал, что двое членов нашей команды будут играть в «утку на скале»!
— Я уже не говорю о шахматах, — ядовито добавил капитан.
Кли Дрин подскочил на месте, огляделся по сторонам, чтобы узнать, не миновало ли столь возмутительное кощунство ушей его сопланетников. Марсиане так замахали щупальцами, что поднялся ветер.
— Я вовсе не брюзга, — добавил шкипер, сообразив, что перегнул палку, — но должен напомнить, что всему свое место и время. — Марсиане слегка успокоились. — Поэтому вы должны постоянно помнить…
Речь Мак-Нолти была прервана звонком внутренней связи. На столе стояло три разных аппарата. Он вытаращился на них так, словно не верил своим ушам. Члены экипажа переглядывались, выясняя, кто же отсутствует. В конце концов Мак-Нолти решил, что проще всего ответить. Он схватил первую попавшуюся трубку и рявкнул:
— Да?!
В этот момент вновь раздался звонок — шкипер выбрал не ту трубку. Бросив первую, он поднял вторую и повторил:
— Да?
Трубка что-то заверещала в ухо Мак-Нолти, и на его красном лице появилась недоуменная гримаса.
— Кто? Что? — вопрошал он. — Что тебя разбудило? — Его глаза чуть не выскочили из орбит, — Кто-то постучал в дверь?
Бросив трубку, он несколько секунд потрясенно молчал, а потом сказал Элу Стоу:
— Это был Саг Фарн. Он пожаловался, что его сиеста бьша прервана стуком гаечного ключа в кормовом шлюзе. — Найдя стул, капитан уселся на него, пытаясь восстановить дыхание. Безумный взгляд Мак-Нолти остановился на Стиве Грегори. — Ради бога, усмири свои брови!
Стив поднял одну бровь, опустил другую, разинул рот и попытался сделать покаянное выражение лица. Вид при этом у него получился абсолютно дебильный. Склонившись к уху шкипера, Эл Стоу что-то негромко сказал. Мак-Нолти устало кивнул. Эл выпрямился и обратился ко всем нам:
— Ладно, джентльмены, возвращайтесь по своим местам. Марсианам следует надеть шлемы. Мы поставим в корме скорострельную пушку, а рядом займет позицию вооруженный экипаж шлюпки. Потом откроем шлюз.
Разумное решение. В свете дня хорошо видно всякого, кто приближается к кораблю, но только до того момента, как он подойдет вплотную: рядом со шлюзом находится мертвая зона.
Ни у кого не хватило наглости указать шкиперу на его ошибку. Не следовало собирать всех в кают-компании, не поставив часовых. Если те, кто сейчас стучит в люк, сами не пожелают отойти в сторонку, то мы сможем увидеть их, только открыв этот самый люк. И мы не сможем заняться своими делами, не выяснив, что происходит снаружи, — зловредные машины преподнесли нам прошлый раз прекрасный урок, начав разбирать корабль на части.
Задремавшего Сага Фарна заставили подняться и отправили за шлемом. Затем мы расположили артиллерийскую установку так, что ее стволы оказались направленными прямо в наружную дверь шлюзовой камеры. Когда работа была закончена, мы услышали несколько ударов в дверь. Как будто в нее швыряли камни.
Дверь медленно отошла. В корабль вместе с потоками свежего воздуха проникли лучи зеленого света, и я сразу же понял, как чувствует себя здоровый гиппопотам после освежающего купания. Одновременно Дуглас, заменивший Эндрюса на должности главного инженера, отключил искусственную гравитацию, и мы моментально потеряли треть своего веса.