— Эй, у всех нас есть свои пороки. Я любил нескольких, которых не должен был любить.
— Нескольких, — повторяю я с кивком. — Именно в этом проблема.
— Хотя я понимаю. У нее горячее сексуальное тело, — говорит он, облизывая губы и глядя на Брайони, которая играет с кончиками своих волос в кресле у угла.
Он оглядывается на меня, изучает мое лицо, следит за напряжением в моей шее. Неужели я настолько очевиден?
— И она молодая, — продолжает он, надавливая. — Тугая киска так и просится, чтобы ее уничтожили.
Он проводит губами по подбородку, потирая его, словно представляя это.
— Достаточно, — ворчу я себе под нос.
Знакомая ухмылка ослепляет его лицо. Этому ублюдку лучше даже не думать об этом.
— Эй, милая? — обращается он к ней, все еще глядя на меня с этой дерьмовой ухмылкой.
Пошел. Нахуй.
Брайони поднимает взгляд, откидывая волосы, и ее позвоночник мгновенно выпрямляется в кресле. Она непроизвольно поднимает грудь, и та вздымается и опускается, когда она нервно выдыхает.
— Тебе понравилось шоу? — спрашивает он, проходя мимо меня и направляясь к ней.
Я стискиваю зубы и поворачиваюсь, настороженно наблюдая за ним.
Он занимает место рядом с ней на диване, небрежно перекинув ногу через колено. Его рубашка распахнута, и она разглядывает его татуировки на животе, многие из которых он сделал сам, пока сидел в тюрьме. Брайони прикусывает нижнюю губу, выглядя совсем не невинной девственницей, за которую он ее принимает.
— Давай. Говори. Я знаю, что Череп любит, чтобы его женщины молчали и были в масках, но ты можешь говорить здесь, передо мной.
Мудак.
Она сглатывает, ошеломленная его комментарием, а ее глаза вопросительно смотрят на мои.
— Да. Просто… я не знаю… — она снова нервно крутит волосы между пальцами.
Он осторожно берет ее за руку и тянет к себе на колени, заставляя меня раздуть ноздри.
— Продолжай, — говорит он ласково, как будто знает, что означает это слово. — Все в порядке. Расскажи мне.
Брайони вздыхает, и я смотрю на нее, ловя каждое ее слово.
— Я имею в виду, мне понравился… секс втроем? Разве это не так называется? — невинно спрашивает она.
Темная улыбка растягивается на губах Нокса, наслаждающегося ее чистотой.
— Да. Да, именно так.
— Для меня это было в новинку. Я никогда не видела ничего подобного.
— Тебе достаточно любопытно, чтобы попробовать? Может, привести сюда одну из наших девушек, и мы попробуем? Покажем тебе, как это может быть весело. А может… — он наклонился ближе и провел пальцем по ее лицу, — я посмотрю, какие идеи ты сможешь придумать сама?
Она хихикает, когда румянец заливает ее щеки. Ее подбородок уткнулся в плечо, а ресницы затрепетали. Она что, издевается над ним?
— Что заставляет твои трусики мокнуть, милая?
Я хрустнул костяшками пальцев, а затем подбородком провел по шее.
— Эм, я не знаю. Может… что-то более ограничивающее? — она невинно пожимает плечами.
— Ограничивающее? — его бровь приподнимается, а в глазах пляшет волнение.
— Да, например, ограничители? Веревки. Цепи. Наручники? Мне кажется, это может быть забавно. Не иметь контроля над тем, что кто-то с тобой делает. Позволить их воображению разгуляться.
Он удовлетворенно стонет, кивая, когда его пальцы проходят от ее плеча вниз по руке.
— Продолжай.
Выпотрошу его. От шеи до яиц.
— Чтобы кто-то мог сковать твои запястья наручниками за спиной и брать тебя, как ему вздумается. Использовать тебя в своих интересах и заставить умолять об освобождении. Я бы так и сделала.
Его глаза слегка расширяются, и в его выражении появляется самый жаждущий взгляд, который я когда-либо видела. Этот ублюдок даже не может закрыть рот.
— Мне нравится, как ты мыслишь, — говорит он, глядя на нее и кивая.
Он даже не моргнул. Лучше бы он, блять, моргнул.
— Да, но я даже не знаю, с чего начать, — смущенно говорит она, а потом снова прикусывает губу.
Я скрещиваю руки и смотрю на нее сузившимися глазами, прикусывая собственную губу, притворяясь, что это ее губа. Я собираюсь прокусить эту губу на хрен. Разорву ее и заставлю глотать собственную кровь.
— Это так же просто, как прикоснуться своим ртом к кому-то, — говорит Нокс, притягивая ее руку к своему колену. — Просто начни.
Кровь. Смерть. Боль.
Он давит на меня, она испытывает меня, а я теряю самообладание, пытаясь сохранить контроль. Мы все здесь играем в маленькую игру, каждый в свою.