Для него это игра, от которой он получает чистое удовольствие, судя по виду пугающей выпуклости на его джинсах, когда я сбежала.
Почему-то я знала, что он будет там, в том кабинете. Такое ощущение, что я чувствую его сейчас. Я чувствую, когда он смотрит на меня, прожигает дыры в двери, поджигает мою кожу. Но я не могу понять, какова его цель. Он явно дал мне этот нож, зная, что это произойдет сегодня, зная, что меня будут поджидать в кладовке.
По телу бегут мурашки, и эта мысль повергает меня в ужас. Как? Как он мог узнать? И, что ещё важнее, почему?
Войдя в класс, я тихо закрываю за собой дверь. Ученик мужского пола читает вслух отрывок для класса, в то время как Сэйнт следует за ним по катехизису. Он поднимает глаза от страницы и замечает меня в другом конце комнаты.
Смотри, как изменится его лицо
Ничего.
На лице Сэйнта нет совершенно ничего, когда он смотрит на меня с книгами в руках. Быстро моргнув, он ухмыляется, растягивая полные губы.
Я не понимаю. Эроу намекнул, что я увижу что-то на его лице. Какое-то свидетельство того, что, возможно, он тоже знал, что Джейкоб будет поджидать меня. Что это была какая-то подстава. Но я ничего от него не получаю. Ничего, кроме кивка с его яркой, сексуальной ухмылкой, молча зовущей меня к себе.
У меня странное чувство, что я могу доверять Эроу. Я не знаю, что это такое. Возможно, это интуиция, но до сих пор всё, что он говорил и делал, казалось игрой, чтобы заставить меня не доверять единственным людям, которых я знаю.
Занятие длится мучительно медленно, и мне остается только гадать о том, что происходит на другой стороне здания за закрытыми дверями. После того, как занятие закончилось и студенты вышли, я как можно быстрее собираю свою сумку, мне нужно покинуть это здание, пока беспокойство о случившемся окончательно не настигло меня.
Я не хочу участвовать в том, что Эроу сделал с Джейкобом. Но я знаю, что если по какой-то случайности он всё ещё жив, я буду связана с нападением на него. Его семья слишком горда и слишком богата, чтобы оставить безнаказанным причинение вреда их ребенку, даже если его намерения были направлены на причинение вреда мне. Это отвратительно, правда.
Сэйнт отвозит меня домой, останавливаясь у обочины моего дома, когда ставит машину на стоянку. Он небрежно поворачивается ко мне, положив локоть на консоль.
— Я знаю, что это может показаться странным… — он делает паузу, и я жду, что будет дальше. — Но я хотел узнать, пойдешь ли ты со мной на губернаторский бал завтра вечером, — он прочищает горло и смотрит между нами, прежде чем его глаза медленно поднимаются к моим. — В качестве моей пары.
Моё сердце колотится в груди. Я чувствую, как что-то внутри меня хочет этого; хочет быть его спутницей и позволить ему показать мне, какой он на самом деле. Но есть и другая часть меня, которая знает, что то, что я чувствую сейчас, — это предел того, что я буду чувствовать к нему.
Я думаю об Эроу. Странно думать о своем преследователе-психопате, когда тебя приглашает на свидание парень, который действительно больше тебе подходит.
Мы с Сэйнтом происходим из похожих слоев общества. Наши семьи очень религиозны и сильно вовлечены в дела церкви, и потребность в укреплении положения наших имен никогда не была такой сильной. Мы оба трудолюбивы, о чём свидетельствует постоянное соперничество между нами в прошлом, и у нас есть реальные цели, где нам не приходится отправляться на поиски девушек, по поводу которых ещё до конца не решено, хотят ли их убить или нет, и наблюдать за ними в их комнатах поздно ночью.
Чувствуя, что меня злят эти игры разума, я быстро отвечаю: — С удовольствием.
На его лице появляется искренняя улыбка, и когда я поворачиваюсь, чтобы открыть дверь машины, он хватает меня за левую руку. Повернувшись ко мне лицом, он подносит мою руку к своим губам. Смотря на меня своими мягкими глазами, он подносит свои теплые, нежные губы к верхней части моей руки и целует мою кожу.
Я снова ощущаю трепет между бедер, и мой рот приоткрывается, втягивая воздух, когда он прижимается губами к моей руке, почти смакуя это ощущение для себя. Его глаза опускаются вниз от моих и останавливаются на моих губах.
В тот момент, когда мне кажется, что он собирается поцеловать меня, раздается громкий треск, и я резко вскрикиваю.