Джим Грэйнджер был суровым человеком, преуспевающим как в бизнесе, так и в политике. Когда он снова посмотрел на пожилую даму, твердости в его взгляде не было.
- Вас постигли тяжкие удары, Глория. Сначала, всего пару лет назад, Гарри, а теперь - единственное дитя.
Ее пальцы впились в подлокотники инвалидного кресла еще сильнее. Тон стал более резким.
- Я не смирилась, Джим. Мне уже шестьдесят, но я никогда не сдавалась. Если бы мое бесполезное тело не было приковано к этому проклятому креслу, я сама туда поехала бы и нашла того подонка или подонков, которые это сделали.
Всем своим видом сенатор выказывал понимание и сочувствие, но ничего не отвечал.
Женщина перевела дыхание и с горечью сказала:
- Вы знаете, Гарри оставил меня вполне обеспеченной... Хотя какой мне прок от всех этих миллионов, если я прикована к этому проклятому креслу.
Грэйнджер пожал плечами.
- Глория, я помогаю вам по двум причинам. Во-первых, я исполняю свой долг как сенатор от штата Колорадо... А вы - один из избирателей штата. А во-вторых, хотя в некоторых деловых вопросах мы с Гарри часто сильно спорили, я всегда уважал его и ценил как друга, а своих друзей я могу пересчитать по пальцам одной руки.
В ответ она слегка улыбнулась.
- Не думаю, что я - один из этих пальцев, Джим.
Он кивнул.
- Вы, Глория, как и я, всегда говорите напрямую. И я бы погрешил против истины, если бы сказал, что все эти годы мы вполне ладили между собой. С вами иногда может быть чертовски трудно - и только не говорите, что вы хоть раз отдали мне свой голос на выборах за последние двадцать лет.
Она покачала головой.
- Да, за вас я не голосовала и впредь не буду. Я считаю, что для республиканца вы придерживаетесь слишком левых взглядов. Так было всегда.
- Я такой, какой есть, Глория, и благодарю Господа за то, что здесь хватает избирателей, которые мне верят. - Он взмахнул рукой, как бы подводя черту под этой темой. - Но я совершенно уверен, что, если бы Гарри был жив, он перевернул бы все вверх дном и потратил бы последний доллар, чтобы найти убийцу или убийц Кэрол. Я думаю, вы сделаете то же самое.
- Вы правы, Джим. Узнав, что наш посол в Хараре ничего больше сделать не в состоянии, я решила нанять людей, которые отправились бы туда и выяснили, кто же все-таки убил мою девочку.
Грэйнджер подался вперед.
- Каких людей?
Она подняла руку и, закашлявшись, прикрыла рот. Звук ее кашля создавал впечатление, что кто-то рвет лист толстой бумаги. Она взглянула на Грейнджера и ответила чуть ли не с вызовом:
- Профессионалов, Джим. Брат жены Гарри представлял Великобританию во время вьетнамской войны. Он знаком с серьезными парнями.
Сенатор вздохнул.
- Наемники, наверное?
Она сделала неопределенный жест.
- Скорее всего... В любом случае, обойдутся они недешево.
Он снова вздохнул.
- Послушайте меня, Глория, - и послушайте внимательно, потому что я в таких делах собаку съел. Подобного рода дела мне самому стоили кучу денег. Во-первых, американские наемники имеют весьма смутное представление об Африке, особенно об этом ее регионе. Вы бросите деньги на ветер.
Ответ пожилой женщины был резким:
- Значит, мне надо сидеть сложа руки? Ваш совет сводится к этому?
Она пристально на него посмотрела, прищурив глаза. Сенатор, глубоко погруженный в раздумья, медленно кивнул. Глория терпеливо ждала. Потом он еще раз кивнул, как будто себе самому, и сказал:
- Есть один человек - американец. Он тоже наемник.
- А он знает Африку?
Грэйнджер снова кивнул.
- О, да. Он знает Африку, как вы - парк собственного дома.
- Как его зовут?
Из уст сенатора донеслось лишь одно слово, музыкой прозвучавшее в ее ушах:
- Кризи.
* * *
Они вышли в сад и стали медленно двигаться вдоль большого овального бассейна. Сенатор толкал перед собой инвалидное кресло. Рядом с ними спокойно шла черная сука-доберман. Грэйнджер неторопливо рассказывал:
- Впервые я встретился с Кризи в этом доме. Это случилось пару месяцев спустя после того, как Хэрриет погибла в самолете "Пан Американ", взорвавшемся над Локербай. Как-то поздно ночью я немного навеселе вернулся с официального приема. Этот здоровенный малый, одетый во все черное, сидел у меня в гостиной около бара и потягивал мою лучшую водку.
Женщина повернула голову и с удивлением взглянула на него.
- Как ему удалось пройти мимо собаки, охранной системы и вашего слуги? - спросила она.
- Он всадил один заряд с транквилизатором в Джесс, которая залаяла на него во дворе, а другой - в моего слугу. Перед уходом он рассказал мне, что нужно сделать, чтобы моя охранная система стала надежнее.
- Что ему было надо?
Несколько шагов сенатор прошел молча, потом ответил:
- Его жена и дочь летели тем же сто третьим рейсом. Он хотел отомстить. И пришел ко мне, чтобы попросить половину денег на расходы. Кроме того, он рассчитывал на мои связи в ФБР и в правительстве. А я, как и вы, к тому времени тоже решил кого-нибудь нанять. Я уже впустую потратил немалые деньги на одного парня. Кстати, Кризи выяснил, что я связался с жуликом, и вернул мне почти все деньги... а потом убил этого малого.
- Расскажите мне поподробнее, - попросила она, и в голосе ее послышалось нетерпение.
- Хорошо. Первым делом я навел справки в ФБР. Как вам известно, я вхожу в состав комиссии Сената, контролирующей эту службу, директор ФБР готов на все, лишь бы мне угодить. На Кризи у них заведено досье. В семнадцать лет он пошел служить в морскую пехоту, но через пару лет его уволили, потому что он избил старшего офицера. Тогда он уехал в Европу и вступил в парашютные части французского Иностранного легиона. Он участвовал во вьетнамской войне, попал в плен, где ему пришлось очень нелегко. Но он как-то смог уцелеть и позже участвовал в войне за независимость Алжира. Когда она закончилась, его часть была расформирована, а Кризи просто выкинули на улицу. Вместе со своим близким другом он подался в наемники - сначала в Африку, потом на Ближний Восток и в Азию. Свою карьеру наемника он завершил в Родезии, которую теперь называют Зимбабве. Как я уже вам говорил, он изучил эту страну вдоль и поперек.