— Ну, тогда бери бразды правления в свои руки, а мне надо подышать.
— Что-то случилось? — похлопал она ресницами.
— Думаю, не обучен демонстрировать оказию девицам.
— Ой, — зажала она ладонью рот, а потом звонко рассмеялась. Перед тобой стоит возбуждённый мужик, а ты хохочешь. Девочка, ты нормальная? Не нормальная — это не про Лесю. Мне плохо — она радуется.
— А в постели Вы тоже оказию не демонстрируете? Все в темноте, да под одеялом? — донеслось до меня, когда я уже был на балконе. От чего-то тоже расцвел в улыбке. Смешно, но территория, на которую сейчас ступает девица Ушакова запретная. Говорить с ней о сексе? Серьезно?
— Без штанов я слышу только восхищения.
— Может, врут?
— Эй, Лисичка, хватит меня унижать-то уже. Испанский стыд и комплекс неполноценности просто так не проходят. Или ты доказательств жаждешь? Это я с удовольствием.
— Попредержите коня в конюшне, господин спортсмен.
О, конем мое "достоинство" ещё не именовали. Что у нее там в голове? Но мне, однозначно, понравилось.
— Сяду я верхом на коня. Ты неси по полю меня, — затянул я. Голос вроде был не дурен. Девчонкам обычно нравилось, особенно, когда я ещё и на гитаре брынчал. Три аккорда выучил и вперёд, покорять всех одноклассниц, а потом и однокурсниц и прочих. Эх, хорошие были времена.
— Что горлопанишь? — донеслось откуда-то сверху. Поднял голову, так и есть, ещё и дедушка присоединился.
— Серенады Вашей внучке пою.
— О, это дело нужное, — одобрил мужчина. — Она у тебя что ли?
— Ага, чай готовит.
— О, привет, дед! Чего не спится? — вылетела тут же Леся.
— Мать твоя непутёвая звонила, и весь сон, как рукой, — признался он.
— Жаловалась? — зачем-то влез я.
— Обвиняла, скорее всего. Все самое негативное тебе в воспитании передал.
— Сейчас приду, — засобиралась Олеся.
— Я тебе приду! Чай поди стынет.
— Ты выпивал сегодня? — уточняет.
— Ни капли. Поэтому и не усну. Маня пирогами накормила, заходила. Пойду на телевизор поругаюсь, а ты отдыхай.
— Есть, май фюрер! — отсалютовала Леся, а потом уже мне- Ну, и чего стоим, Штирлиц? Или не стоим?
А потом опять звонко! Вот зараза! Шутку юмора оценил, но отомстить не помешает. Так точно самооценку с пола придется сошкребать.
Едва мы входим в комнату, как меня накрывает. Хватаю ее за запястье и рывком к стеночке. Сейчас посмотрим, кто тут крепкий орешек.
— Назар, — в ее голосе слышится паника, глаза удивлённые, огромные такие…в них можно утонуть, и я с удовольствием это сделаю.
— Просто молчи, — касаюсь носом её макушки, вдыхая запах волос, от которого снова сносит крышу. Нет, я не сделаю ничего того, что навредит моему хрупкому положению в ее глазах. Просто прелюдия, без поцелуев. Я сильный, я сдержусь.
Здоровая рука живет какой-то своей жизнью, пробегается по ее джемперу, спускается к резинке джинсов и обратно. "НИЧЕГО ПУГАЮЩЕГО, НАЗАР" — предупреждающе прокручиваю в голове, чтобы не сорваться.
Снова пробегаюсь дыханием по ее коже от уха до ключицы, и только потом понимаю, что я в выигрыше. Девчонку тоже, похоже накрыло. Она чуть откинула голову, и прерывисто дышит, хватаясь за шкаф рукой, чтобы не свалиться. От этого осознания все тело снова прошибает током. И снова накатило болезненное возбуждение. Черт! Нельзя! Не сейчас. Хотя благоразумие от этих мучительных недоласк потихоньку покидает голову, перетекая ниже.
Сам не заметил, когда ладонь скользнула под ее джемпер. Да, кожа такая, как я себе и представлял, нежная, гладкая. Под моими прикосновениями она покрывается мурашками.
— Джентльмены так не поступают, — слышу я над ухом.
— Я не делаю ничего противозаконного, Лисичка, — отзываюсь севшим от возбуждения голосом. Подымаю голову и снова заглядываю в ее затуманенные глаза, в которых плещутся страх вместе с похотью.
— Чай. Брауни. Подарок. Благоразумие, — чеканит она слегка хрипловатым голосом. Я неохотно отстраняясь, шумно выдыхая.
— Надо пить чай, иначе я забуду о хороших манерах.
— Урок усвоен, больше не смеюсь над твоей эрекцией, — прочищает она горло и гордой походкой удаляется в зону кухни.
— Розпрягайте, хлопці, коней, Та й лягайте спочивать, А я піду в сад зелений. В сад криниченьку копать, — слышу её пение. Ага! Урок не очень-то и усвоен, но мне, действительно, смешно.
Глава 6
— Через четыре дня игра, — тренер стоял в медкабинете, почесывая лысый затылок. — Я как без него?
— Как-нибудь обойдетесь, — заявил доктор, вздохнув. Я в это время натягивал футболку, морщась от болезненных ощущений в плече. Но уже без обезболивающих, а это прогресс. Если не двигать рукой, совсем не болит.