То селфи в джерси, только уже со всеми отличительными знаками: его номером и фамилией. Отметила его и надпись «Жду с победой!».
И что произошло? А то, что на меня посыпался шквал вопросов, на которые я совсем не хотела отвечать. Зачем? Людям очень интересно покопаться в твоём грязном белье, но я решила, что провоцировать никого не буду. Кто сообразительный, тот и понял.
Наш показ прошел на высшем уровне. О нем писали в прессе, освещали на телевидении и в интернете. При чем, я, как оказалось, набирающая популярность благодаря Вершинину, стала изюминкой этого вечера. Всем хотелось выяснить, кто эта девушка и какие секреты она хранит. А секрет у меня был лишь один. Я хотела ответить Назару теми же словами. Только не по телефону. Сказать их в лицо, в глаза.
— Слышу по голосу, ты устала.
— Есть такое, — разговор был снова вечером, когда я уже собиралась спать.
— Скажи своему хлыщу, я жду, что они завтра надерут задницы датчанам, — прохрипел с гостиной дед. С недавнего времени он очень пристрастился к хоккею. С чего это вдруг?
— Я слышал, — улыбнулся Назар. — Надерём! Тогда в группе мы будем первые. Мы и так уже вышли из нее. Но все же хочется сделать это красиво.
— Выиграешь чемпионат, дам свое благословение на то, чтобы моя внучка у тебя ночевала, — снова дед.
— А если я замуж её позову?
— Тут сложнее заслужить мою благосклонность.
— Может, вы без меня поговорите? — усмехнулась я.
— Нет, тут надо говорить лично, под хороший виски или коньяк, — заявил Назар.
— Ему нельзя.
— Но мне же можно. А я посижу подразню твоего вредного дедушку.
— Я все слышу, — огласил тот.
— Так, мальчики, брейк. Я сейчас наушники одену, спущусь к тебе и мы нормально поговорим.
— Отличная идея.
И глаза Вершинина блеснули. Я прям слышала его мысли. Ну, что ж. Я этого стеснялась, а теперь пришла пора попробовать. Пошла только третья неделя, а впереди ещё черт знает сколько времени. Если он и дойдет до финала, то тот будет только в конце месяца.
Квартира привычно пуста, но я как всегда, чувствую себя здесь уютно. Вчера завела тут живое существо, определив на подоконнике росток аспарагуса. Вот, захожу, здороваюсь. Новый хозяин-то не скоро вернётся.
— Смотри, что у тебя есть, — поворачиваю камеру, демонстрирую красоту.
— Ого! Ты потихоньку корни пускаешь?
— Не я, а растение.
— Ты не представляешь на сколько это выглядит сексуально.
— Ты возбуждаешься от вида цветка в горшке?
— От того, что его для меня посадила ты.
— У тебя просто извращённая фантазия, — спускаю лямку майки с плеча, демонстрируя ему. — Я думала, что заводит тебя это.
Вторая тоже скользит вниз.
— Черт! Это запрещённый прием, Лисичка.
Запрещённый, но он меня тоже заводит. После такой бешеной недели мне нужна физическая разгрузка.
— Ага! Поэтому я иду на твою чертовски удобную кровать, господин спортсмен. И, пожалуй, выключу камеру.
— Не вздумай! Так, чтобы ты не сбежала…
Послышалась какая-то возня, а затем на дисплее появился голый торс Вершинина. Ещё специально пробежался камерой по всем своим кубикам, потому что знает, какое магическое действо они на меня оказывают.
Да, опыт новый, а демонстрировать кому-то, как я умею удовлетворять себя сама, изначально было стрёмно. Но…я втянулась. И, будь я проклята, но мне это на столько понравилось…Возбуждающе было и то, что делала Я это не одна, представляя вместо своих рук, руки Назара. А его хриплый голос за тысячи километров от меня, сводил с ума.
Никогда не думала, что раскрываться перед человеком, к которому испытываешь чувства, так классно.
— Похоже, мне придется завести резинового дружка, если ты так надолго будешь уезжать.
— Не вздумай, я буду ревновать.
— Почему?
— А вдруг с ним будет лучше, чем со мной.
Мы довольные и немного сонные лежали лицами друг к другу. Мне хотелось, чтобы он в этот момент был здесь. Хотелось чувствовать его тепло, его запах, который выветрился с простыней.
— Не будет. С тобой никто не сравнится, господин спортсмен. А сравнивать большой горячий нефритовый стержень с неживой игрушкой это вообще кощунство.
— Нефритовый стержень? — расхохотался он.
— Сразу видно, что человек читает слишком умные философские книги. Надо тебя с женскими романами познакомить.
— Когда я вернусь, я, пожалуй, попрошу тебя почитать мне это произведение.
— Напрашиваешься, господин спортсмен.