Конечно, в повседневной жизни сложно (если вообще возможно) постоянно проводить контролируемые эксперименты, но важно хотя бы осознавать, что мы в самом деле ставим эксперимент, принимаясь за новую работу, пробуя новую тактику в спортивной игре, выбирая школу для ребенка или стараясь понять, что чувствует тот или иной человек или почему мы сами чувствуем себя так, а не иначе.
Любой аспект нашей жизни – это эксперимент, и вы лучше поймете жизнь, если будете относиться к ней именно так. Поскольку мы к ней так не относимся, то нам трудно помнить, что нужно делать логические выводы из данных, которые мы получили, тщательно оценивать условия и решать, как и когда повторить эксперимент, чтобы улучшить его результаты. Научный подход к экспериментированию заключается в способности делать ясные выводы, опираясь на полученные данные. Тот, кто относится к своим действиям как к экспериментированию и анализирует результаты, извлечет из своего опыта гораздо больше, чем человек, вовсе не думающий об эксперименте.
Большинство из нас впервые слышат слово «эксперимент» на скучных уроках в старших классах и после школы вычеркивают науку и эксперименты из своей жизни, как совершенно лишние в ней вещи. Если бы в школах учили базовым когнитивным концепциям – таким как экспериментирование в повседневной жизни, – вместо того чтобы учить алгебре как основному способу логического мышления, то наши размышления о политике, воспитании детей, личных отношениях, бизнесе и других аспектах повседневной жизни были гораздо плодотворней.
Контролируемый эксперимент
ТИМО ХАННЭЙ
Исполнительный директор Digital Science, издательство Macmillan Publishers Ltd.
Научная концепция, с которой большинство людей справится и которую сможет использовать, практически определяет саму науку: контролируемый эксперимент.
Когда нужно принять решение, инстинктивная реакция людей, не занимающихся наукой, – самоанализ или совет с другими. Научный метод говорит, что при возможности следует провести контролируемый эксперимент. Преимущество такого подхода подтверждается не только тем фактом, что наука совершила столько открытий, но также и тем, что многие из них – принцип Коперника, естественный отбор, общая теория относительности, квантовая механика – кажутся абсолютно парадоксальными в рамках только интуитивного познания. Возможность прибегнуть к эксперименту (а не к здравому смыслу, соглашению, старшинству, религии и т. д.), чтобы узнать истину, освобождает от врожденных предубеждений, предрассудков или слабого воображения. Это позволяет понять Вселенную намного глубже, чем это возможно на основе одной лишь интуиции.
Потому очень жаль, что эксперименты проводятся практически только учеными. Думаю, если бы бизнесмены и политики меньше полагались на инстинкт и плохо подготовленные дебаты и вместо этого уделяли бы больше времени поиску объективных способов выбора наилучшего решения, то их работа стала бы намного эффективнее.
В некоторых областях уже наметились здоровые тенденции. Такие компании, как Amazon и Google, не мучаются вопросом, как разработать дизайн своих сайтов. Вместо этого они проводят контролируемые эксперименты, демонстрируя различные версии разным группам пользователей, благодаря чему находят оптимальное решение. (И с учетом трафика на этих сайтах проведение индивидуальных тестов занимает секунды.) Конечно, Всемирная паутина очень способствует быстрому сбору информации и испытанию продуктов. Но главное: руководители этих компаний раньше были инженерами или учеными и поэтому имеют научный образ мыслей – то есть склонны полагаться на экспериментальные данные.
Политика правительства в области образования, пенитенциарной и налоговой системы тоже выиграет от использования контролируемых экспериментов. И вот здесь многие становятся щепетильными. Нам кажется, что подвергнуть эксперименту что-то настолько важное и противоречивое, как образование детей или тюремное заключение, значит оскорбить наше чувство справедливости и стойкую веру в то, что все заслуживают одинакового обращения. В конце концов, ведь если у нас есть экспериментальные и контрольные группы, одна из них наверняка потерпит неудачу. На самом деле нет, это не так – мы не знаем заранее, какая группа окажется в лучшей ситуации, поэтому и проводим эксперимент. Проигравшие появляются как раз тогда, когда мы отказываемся проводить потенциально полезные эксперименты, поскольку в этом случае последующие поколения не смогут воспользоваться результатами. Реальная причина беспокойства кроется в том, что люди не привыкли к экспериментальному изучению этих областей. Тем не менее мы охотно принимаем экспериментальный подход в значительно более серьезной области клинических исследований, где речь буквально идет о жизни и смерти.