Во вступительном и заключительном слове Сергей Иванович Вавилов ни слова не сказал по существу дискуссии, зато усердно славословил корифея всех наук товарища Сталина.
О том, как он относился к этому славословию, говорит эпизод, произошедший в том же 1950 году, вероятно, незадолго до Павловской сессии.
В издательстве Академии наук готовилась к печати биография Гёте известной писательницы Мариэтты Шагинян. Автор популярных романов, серии книг о семье Ульяновых, она была также знатоком немецкой философии, литературы, культуры.
Редактор издательства обнаружил в ее рукописи страшное упущение: в ней не приводилось знаменитое высказывание товарища Сталина о сказке М.Горького «Девушка и смерть»: «Эта штука сильнее “Фауста” Гёте. Любовь побеждает смерть».
Вместо того чтобы с готовностью восполнить пробел, писательница объяснила редактору, что хотя она преклоняется перед гением товарища Сталина, но в этом конкретном пункте она с ним не согласна. Спор перешел в кабинет заведующего редакцией, затем главного редактора, затем директора издательства. Шагинян стояла на своем. (Удивительно, что на упрямую авторшу никто не донес.) Спор был перенесен в кабинет президента Академии наук: административно издательство подчинялось ему.
Мариэтта Шагинян была наслышана о Сергее Ивановиче Вавилове как о тонком, широко образованном интеллектуале, хотя, вероятно, не знала, что «Фауст» был с юности его настольной книгой. Уж он-то должен был понять, насколько нелепа «эта штука» в книге о Гёте!
Пока директор издательства докладывал вопрос, писательница с надеждой вглядывалась в утомленное интеллигентное лицо президента Академии наук. И видела, как оно – каменеет!.. Она поняла, что и здесь не найдет поддержки. Это была последняя инстанция, выше идти было некуда: не самому же корифею писать жалобу!
Ее охватило отчаяние, она разрыдалась.
Окаменевшее лицо Сергея Ивановича мгновенно ожило, он быстро встал, подошел к ней, молча поднял ее за руки, так же молча вывел в заднюю комнату, плотно прикрыл дверь и тихо сказал:
– Мариэтта Сергеевна, дорогая, не расстраивайтесь, успокойтесь! Помните, что сказал Савельич Гриневу, когда Пугачев потребовал, чтобы тот поцеловал его царскую руку? «Плюнь, батюшка, да поцелуй!» Так и вы. Плюньте и поцелуйте!
Она успокоилась. Книга вышла в том же 1950 году. Из последующих изданий «эта штука» исчезла[958].
31 июля 1950 г., Мозжинка: «Думы печальные. Ясна случайность самого себя, мог бы и не быть, могу быть каждую минуту раздавленным, как Карахан[959], как другие. Lebensfreude [радость жизни] отсутствует. Жизнь несу как долг, как обязанность и каждый прожитый день провожаю с удовольствием, еще одним днем меньше. Трудно так жить. Да и машина собственная разваливается. Чувствую теперь это постоянно. Зачем навалились на меня все чины и звания».
Похоже, что Мефистофель, наконец, насытился. Вынул из Фауста всё, что тот был ему должен, согласился, что Фауст полностью с ним рассчитался.
Пришла пора его отпустить…
«Совет Министров СССР и ЦК ВКП(б) с глубоким прискорбием извещают, что 25 января 1951 года в Москве на 60 году жизни после тяжелой болезни скончался президент Академии наук Союза Советских Социалистических Республик, депутат Верховного Совета СССР, председатель Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний, главный редактор Большой Советской Энциклопедии, дважды лауреат Сталинской премии академик Сергей Иванович Вавилов.
Советский народ в лице академика С.И.Вавилова потерял крупнейшего ученого и выдающегося государственного и общественного деятеля.
Все свои силы и знания академик С.И.Вавилов отдал беззаветному служению Родине, советской науке, великому делу коммунизма».
Я помню газетные страницы в траурных рамках, с фотоснимками почетного караула у гроба президента Академии наук Сергея Ивановича Вавилова в Колонном зале Дома Союзов. Государственному ученому – государственные похороны. Мне было 12 лет, я скорбел со всем советским народом.
О другом академике Вавилове я по малолетству ничего не знал. О его кончине – почти в тот же день, на восемь лет раньше, газеты никогда не сообщали. Моему поколению не было известно о том, что такой ученый существовал. А тем, кто был старше и помнил, надлежало забыть.
958
Эпизод мне известен из рукописи В.Келера о С.И.Вавилове, которую мне, как своего рода специалисту по вавиловской теме, присылали на внутреннюю рецензию. Книга вышла (Келер B.P. Сергей Вавилов. М.: Молодая гвардия, 1975), но данный эпизод был вырублен. Воспроизведен в моей книге «Против течения» (С. 250–251).
959
Л.М.Карахан, который в 1928 году шутливо грозил арестом Н.И.Вавилову, если книга «Земледельческий Афганистан» не будет готова к приезду Аманулы-хана, был расстрелян в 1937-м.