но Адепты,
посвящённые в Магистерий,
они сбрасывают Маску,
и
Ясные лица,
Увлажнённые Солнцем,
Отражаются в Великом Зеркале!
День придёт,
когда они узнают
единый лик,
отражённый
во многих Зеркалах!
Репортёр сообщал, что никому не известны ни мотивы распространения этих листовок, ни скрытый в них смысл. «Общее число отпечатанных копий не превышает сотни, однако, как подтверждают карабинеры и городская полиция, начатое в Лигурии расследование демонстрирует, что эта акция вызвала бульший общественный интерес, чем можно было бы ожидать и от тысячи листовок», – говорилось в статье. Расследование закончилось ничем; в типографии, где было отпечатано «Стихотворение», дали словесное описание пожилого господина, принёсшего текст и деньги, однако его разыскать так и не удалось (адрес на визитке оказался фальшивым). Это событие, правда о котором была раскрыта день в день 20 лет спустя, ознаменовало начало деятельности группы Джаммарии, впоследствии задокументированной в сборнике О деяниях Корпуса Равных[2],а также в книге одного из участников под знаменательным названием Истина в вине[3].Не будет слишком большой натяжкой увидеть здесь определённую параллель с событиями 1607-1616 гг. в Германии и публикацией двух манифестов Fama Fraternitatis и Confessio Fraternitatis, положивших начало розенкрейцерской эпопее в истории европейской мысли. Герметические идеи должны быть представлены герметическим образом: в самом акте публичной демонстрации герметично закупоренного объекта, философского яйца, непроницаемого для профанного взгляда, – будь то картина, стихотворение или кинофильм – заложена возможность проникновения в область герметического, возможность преодоления зрителем мурока обыденности и порождения нового крылатого «я» при соблюдении правильного температурного режима.
Группу искателей, которых Джаммария объединил под именем Корпус Равных, нельзя назвать «эзотерической организацией» в общепринятом смысле. Само слово «равные» вполне ясно даёт понять, что участники группы не образуют никакой привычной иерархии, жёстко регламентированной организационной структуры, в ней нет «градусов» и «степеней», «мастеров» и «подмастерий». Однако такое состояние дел ни в коем случае не должно считать «хаосом» или «сборищем» – совсем напротив. «Каждый Равный – актёр, и все остальные по отношению к нему – статисты. Из этого следует, что внутри Корпуса каждый Равный является исполнителем драмы, трагедии или комедии, а иногда и фарса»[4].Стоит также помнить, что «Корпус – это резонатор для Голоса»[5], – той песни Единого, которая становится слышнее, резонируя в теле из гармонично соединённых душ. И, если продолжить музыкальную аналогию, наиболее точно Корпус Равных можно охарактеризовать как консорт; в период Ренессанса так называли небольшой инструментальный ансамбль, в котором, «в отличие от большого оркестра, гармоничность исполнения определялась не работой дирижёра, но максимальной сосредоточенностью и сердечностью (в смысле способности улавливать значимость внутренних мотивов другого) составляющих его индивидуумов»[6].
Джаммария за занятиями альпинизмом
У Джаммарии нет «учеников» или «последователей» в том смысле, как это понимается участниками масонских или подобных иерархических организаций, хотя в какой-то степени его можно назвать главой «школы», если под таковой разуметь стремление освободить искусство Алхимии от всех посторонних культурных, доктринальных и прикладных коннотаций и вывести его из сферы формальной активности «эзотерических групп» в область индивидуального, внутреннего необусловленного итинерария, следование которому занимает всё время жизни, имеющееся в распоряжении оператора, включая сон. Всякий, кто готов понять и принять такое видение Царского Искусства, кто готов ступить на Путь под знаком неизвестности в полном одиночестве, взяв на себя всю ответственность за успех или неуспех предприятия, может именовать себя последователем Джаммарии.