Ожидаю, что она снова заплачет, но Сэнди грустно смеётся.
— Это было как в фильме. До сих пор помню полёт. Я была невесомой и смотрела на луну. Но когда стекло треснуло, боль стала невыносимой. Будто тысяча рыжих муравьёв кусала каждый сантиметр тела. Потом всё прекратилось. Просто прекратилось. Последнее, что я помню, это приглушённый звук сирен и отблеск света на поверхности воды.
Прижимаю руку ко рту, сдерживая всхлип. Чувствую себя ужасно.
— Мне так жаль, — в конце концов, выдавливаю я.
Она грустно улыбается.
— Знаешь, что самое смешное. Я занималась плаванием. Трижды побила рекорд колледжа в вольном стиле. Могла не дышать под водой дольше, чем кто-либо. И в конце концов, я утонула. По мне, виновато пробитое лёгкое.
— Это не смешно, — говорю я. — Это ужасно.
Она игнорирует меня.
— Мою смерть констатировали в больнице, но я была мертва намного раньше. Жнец встретил меня на берегу озера. Он пытался оттащить меня от места аварии, но я должна была узнать, что с Джеймсом.
— Что с ним? — шепчу я. — Он умер?
— Думаешь, если бы он умер, я бы тусила в этом месте? — резко спрашивает она.
Я удивлённо откидываюсь.
— Нет. Скорее всего, нет.
— Прости, — произносит она. — Отвечая на твой вопрос, нет. Он не умер. Но также и не выжил.
Вопросительно смотрю на неё.
— Как это?
Она осела на стуле.
— Его тупые родители поддерживают его жизнь всевозможными аппаратами, но единственное, чего они добиваются — удерживают его, не дают быть со мной. — В её взгляде появляется безумие, слова она на грани помешательства. Теперь я понимаю, почему души перестают испытывать эмоции после смерти. — Всё, что им нужно сделать — отпустить его.
Снова звучит её имя.
— И часто тебя зовут? — интересуюсь я.
— Что? — спрашивает она. По её невидящему взгляду могу сказать, что она понятия не имеет, о чём я говорю.
— Тебя всё время называют. Как часто?
— Каждые несколько минут на протяжении последних девяти месяцев, шестнадцати дней и десяти секунд, — выпаливает она.
Во рту становится сухо.
— Твоё имя звучит каждый раз, когда проходит каждая новая группа с тех самых пор, как ты сюда попала?
Она кивает, достаёт помолвочное кольцо и крутит его вокруг пальца.
— Сначала раздражало, но потом я перестала слышать.
Не могу представить, что не отзываюсь на собственное имя. Пристально смотрю на кольцо. Оно огромное. Даже с помощью друга, как простой студент колледжа смог позволить себе нечто подобное? Готова поспорить, он занял денег.
— Оно прекрасно, правда? — спрашивает Сэнди, когда замечает мой взгляд. Её лицо светится. На мгновение я представляю её в кампусе колледжа, живую и здоровую.
— Оно чудесное, — соглашаюсь я.
Она улыбается.
— Знаю. И это ты ещё не видела его при лунном свете.
Опять луна.
— Ты говорила, людям, которые привязаны к вещам, приходится тяжело…
Она выпускает смешок. Группка пожилых останавливается рядом с нами, и я прям чувствую, как они неодобрительно смотрят на нас. Уверена, как только я отвернусь, несколько седовласых покачают головами.
— Не обращай на них внимания, — говорит Сэнди, высовывая язык в их сторону. — О, ты не представляешь, сколько раз меня пытались заставить отдать кольцо.
— Но разве ты не хочешь двигаться дальше?
Она смотрит в потолок.
— Хочу. Выматывает смотреть на поезд за поездом. Меня всё время тянет пойти дальше.
— Так отдай кольцо и иди.
Сэнди вздыхает.
— Не могу.
Пытаюсь привести мысли в порядок. Абсолютно не понимаю эту девушку.
— Чёрт возьми, да почему?
Когда она заговаривает, её голос дрожит.
— Я не могу его бросить. Когда его, наконец, отключат, и он умрёт, то я не хочу, чтобы он сидел здесь, как все они, — она говорит, обводя рукой вокруг. — Мне невыносима мысль, что он будет здесь, словно контуженный. Он заслуживает большего. Мы заслуживаем свой счастливый конец. Вместе. Даже если он совсем не такой, как мы представляли.
— Это Лиллит имела в виду, когда говорила о твоём долго и счастливо? — спрашиваю я, и Сэнди кивает. — Но почему ты не можешь дождаться его с другой стороны?
— Я понятия не имею, что происходит, когда покидаешь Зал Ожидания. Что, если я не смогу найти его? Что, если я забуду, что хотела найти его?
— Но…, — начинаю я.
Сэнди решительно отмахивается.
— Нет. Я никуда не пойду. Когда он сойдёт с поезда, я буду здесь. До тех пор, я буду ждать.
У меня нет времени спорить. В следующий момент слышу своё имя, и понимаю, что Сэнди имела в виду, когда говорила о том, что «тянет». Каждая клеточка меня хочет направиться к очереди. Смотрю на стойку регистрации. Скорее чувствую, чем замечаю, что Сэнди взяла меня за руку.