Мотор заработал, и Эрик встал у штурвала. Он был удручен новостями, которые принесли близнецы. Они рассказали, что братья Берги и их раненый товарищ наткнулись на немцев, выезжавших из леса, и были арестованы, а Берга Третьего застрелили у них на глазах, когда он попытался скрыться. В ту ночь фермер спрятал близнецов у себя в сарае, но когда они уходили, хозяин сообщил им, что пять человек немцы расстреляли. Говорили, что это были ребята с поврежденного корабля. Шесть смертей и трое арестованных. Эрик тяжело вздохнул. Он не знал, что хозяин лодки, вернувшись на берег и обнаружив, что его судна нет, сразу обо всем догадался. Ему и в голову не пришло кричать и поднимать тревогу. Если бы он был на двадцать лет моложе, он бы совершил побег вместе с ними.
После тридцати шести часов относительно спокойного плавания Эрик причалил в гавань Лервик на Шитлендских островах. Британские солдаты поднялись на борт и всех сопроводили в здание, где их допросили британские и норвежские власти. Они опасались немецких шпионов, которые могли пробраться на территорию Британии под видом норвежских добровольцев. Вскоре им выдали документы, удостоверяющие личность.
На следующий день их паромом переправили на большую землю, а оттуда поездом в Лондон, который стал местом сбора многих их соотечественников. В ночь, когда они приехали, город подвергся бомбардировке, в небо поднимались языки пламени от горящих зданий. Вражеские самолеты носились над головой, сбрасывая бомбы, которые, взрываясь, сотрясали все вокруг.
В течение двух недель они находились в лагере, где с ними постоянно беседовали в надежде получить как можно больше информации о стране-союзнике. После этого трое товарищей Эрика были приняты в военно-воздушные силы Норвежского освободительного движения. Ингвара направили учиться в Канаду, а близнецы получили назначение в Англию в школу летчиков-истребителей. Дольше всех пришлось ждать Эрику. Как он и предполагал, его назначили на норвежский корабль, но один из офицеров в форме военно-морского флота пристально и строго посмотрел на него.
— Я предлагаю вам стать волонтером. Нам нужны люди, знающие каждую бухту и залив на побережье Норвегии, где могут высадиться секретные агенты. Эта служба означает, что нередко придется зимой переплывать к Шитлендским островам в маленьких рыбацких лодках. Что скажете?
— Когда приступать?
Ему предстояло сесть в трамвай, который доставит его на место службы. Особое подразделение, к которому он присоединился, уже успело зарекомендовать себя, выполняя секретные переправы.
По пути на остановку Кинг Кросс ему на глаза попались плакаты: «Японские самолеты бомбят Пирл Харбор». Он купил газету и узнал, что Соединенные Штаты вступили в войну.
В то Рождество 1941 года имя Эрика уже было внесено в списки вместе с другими служащими Норвежского освободительного движения на получение ежегодного подарка от короля. В посылке вместе с личным королевским поздравлением лежали теплые носки, шарф, сигареты и плитки шоколада, а еще дополнительный подарок для любимой женщины. На коробке была надпись: «Для нее». В этом году это была помада. Эрик улыбнулся, взяв ее. Он сохранит подарок для Керен как талисман.
Глава 7
Джоана поднялась по ступенькам кафе, располагавшемуся над бакалеей. Окна выходили на вымощенную улицу. За мостом впритык друг к другу стояли деревянные склады с толстыми шапками снега на крышах. Большинство столиков были заняты. В зале сидели несколько солдат и четыре матроса, и над их столом, стоящим около окна, висело облако сигаретного дыма. Она прошла к столику возле стены, эти места пользовались наименьшим спросом. Здесь она должна ждать Стефена. Известие о предстоящей встрече пришло днем раньше. Она ничего не слышала о нем с их последней встречи. Дома у нее было много забот. Вскоре после отъезда Эрика отец совсем ослаб. Казалось, силы уже не вернутся к нему. Старый доктор выписал ему лекарства, еще оставшиеся в аптеке. Морально Эдвард не сдавался и даже принимал друзей, приходивших навестить его, но без постоянного ухода он уже не мог обходиться. Керен самоотверженно ухаживала за ним, во что бы то ни стало она хотела поставить Эдварда на ноги к возвращению Эрика.
Рождество отмечали в очень печальной обстановке, потому что Эдвард лежал в постели, а судьба Эрика была неизвестна. Распространялись слухи, что король произнес речь по лондонскому радио. Джоана, живя на ферме, пребывала в неведении, как и большинство ее соотечественников. Она снова встретилась со школьным учителем, тем самым, который помогал ей организовать встречу с Делией.
— В этом году, — рассказал он ей, — королю привезли елку из Норвегии. Когда наши секретные агенты возвращались после задания, выполненного здесь, они выкопали маленькую ель и взяли ее с собой, чтобы король мог почувствовать связь с родиной.
Эта история тронула Джоану.
Воюя с Россией, Третий рейх, видимо, не рассчитал своих сил и отдал приказ, чтобы все норвежцы сдавали теплые сапоги, одеяла, рюкзаки, а также любую зимнюю одежду. Каждый был обязан найти все, что мог, иначе ему грозило заключение в тюрьму на три года.
Начало 1942 года ознаменовалось событием, которое немного сняло напряжение. Несмотря на всевозможные ограничения со стороны оккупантов, люди нашли способ противостоять им. Мужчины, женщины и дети стали носить вязаные шапочки красного цвета, точно такого же, как запрещенный национальный флаг. Все пространство с юга до полярного круга зарябило красными помпонами с кисточками. Немцы не могли долго это выдерживать, и вскоре последовало предупреждение: «Ношение красных вязаных шапок строго запрещается. Ослушавшиеся будут наказаны!»
Джоана сильно волновалась, ожидая Стефена. Как все пройдет, когда она снова увидит его. Она пыталась объяснить себе и смириться с тем, что их бурный роман, так стремительно начавшийся, был лишь мимолетным любовным приключением, но она-то любила его с того момента, когда он поцеловал ее на площади, и казалось, с этим чувством ничего нельзя поделать.
Дверь кафе открылась. Вошла женщина. Это была Делия. Джоана ощутила боль и злость, подумав, что Стефен послал ее вместо себя, но она, не глядя по сторонам, села в другой части кафе.
Почти сразу же за ней появился Стефен. Посмотрев на Джоану, он купил две чашки кофе и направился к ее столику.
— Извини, я опоздал. — Он сел спиной к посетителям.
— Ты выбрал многолюдное место для встречи.
Он посмотрел в сторону, чтобы убедиться, что никого нет рядом.
— Здесь мы можем разговаривать тихо, и нас никто не подслушает, и в то же время я могу видеть Делию.
— Ты оставался здесь с тех пор как мы виделись последний раз? — Она не могла не задать этот вопрос.
Он кивнул.
— Она уезжает сегодня, когда стемнеет. Она не вернется.
Ей показалось или он специально сделал акцент на последних словах?
— Я хочу, чтобы ее путешествие было безопасным.
Сделав глоток кофе, он состроил гримасу.
— Раньше кофе здесь был вкуснее. — Положив руки на стол, он посмотрел ей в глаза. — Как дела?
Она рассказала ему о побеге Эрика в Англию, а потом заговорила о Рольфе, который вместе с другими учителями по всей стране беспокоился за судьбу отечественных школ. Норвежские фашисты грозили ввести ограничение на образование.