====== 33 ======
Странный мир, странные правила… то есть, конечно, в абсолютно любом новом мире некоторые порядки и законы для пришельцев кажутся необычными, но существуют же какие-то… какая-нибудь общая логика! Должна существовать… Муза покосилась на Техну. Как правило, в вопросах логики первой скрипкой была именно та, но на сей раз, кажется, абсурдность происходящего царапала кожу одной только мелодийской фее. И чем больше ситуация прояснялась… если только можно было все это считать прояснением – тем более очевидной становилась эта абсурдность! – С тем же успехом мы могли бы рассчитывать на помощь… да хотя бы трио Трикс! – негромко пробормотала девушка, сумев, наконец-то, оттащить чуть в сторону Айшу. Почему-то этот Седрик, если не вертелся вокруг Мирты, почему-то изливал довольно-таки навязчивое внимание на ее подругу, легкомысленно игнорируя гласные и негласные угрозы получить от оной по физиономии, кажется, даже откровенная грубость его ни капельки не смущала. Муза во все это безобразие не вмешивалась, во-первых, не зная, как это может быть воспринято со стороны, во-вторых, справедливо полагая, что отбиться от чужой назойливости подруга умеет и сама… время от времени Музе казалось, что Айша это ЧЕРЕСЧУР хорошо умеет, но в данный момент, кажется, даже этого было недостаточно. Хоть это и действовало на нервы, проблема, скорее, состояла в том, что незаметно перекинуться парой слов в подобной ситуации не представлялось возможным. – Неужели вы им верите? – Нет, – Айша нервно передернула плечами. – но других вариантов нет. – Вернее, это они здесь решили, что вариантов нет. Ты не думала, что это нарочно? Чтобы мы боялись попросить совета у этого их Оракула, хотя, на мой взгляд, это даже звучит абсурдно: принимать помощь от врагов и опасаться, что о проблемах узнают в этом Кондракаре. Если девушки, с которыми мы поменялись местами – Стражницы Кондракара! Вот мы бы стали опасаться подвоха со стороны… да хотя бы директора Фарагонды?! – Именно этот подход может быть весьма рискованным, – промурлыкал за спиной Музы уже успевший стать печально знакомым голос. Как правило, подобная шелковистая интонация считается довольно приятной, но впечатления феи смело можно было считать прямо противоположными – в ее родном мире о многом судили по голосу, своим впечатлениям Муза привыкла верить. Этот «шелк» был чересчур скользким! Впрочем, Седрик целиком и полностью производил на нее чересчур неприятное для довольно симпатичного субъекта впечатление. И, кажется, не только из-за своего нахального поведения… «Кого-то он напоминает… Валтора? Если изменить прическу сделать челку… нет, вроде бы не его…» – Подслушивать невежливо! – нахмурившись и скрестив руки, процедила Айша. – Увы! – в притворном сокрушении развел руками лорд. – Вы же наши гости, разве вежливее с моей стороны будет оставить вас в чужом незнакомом мире совсем одних? В том числе, и для вашего собственного блага… – А, по-моему, ты просто шпионишь, – негромко, вроде бы себе под нос, но вполне в диапазоне слышимости пробормотала Муза, почти уверенная, что реплику проигнорируют. – Если бы я… или Мирэ за вами шпионили, вы вряд ли сумели бы что-то заметить, душечки. Для этого вовсе не обязательно мозолить вам глазки! – Отлично! Вот и шпионь дальше… подальше. – Не вижу необходимости. Он даже не отстранил Музу, просто каким-то образом проскользнул мимо, даже не задев ее, и оказался между девушками, доверительно заглядывая в глаза Айше. – По-моему, Ваша подружка Вас ревнует, – тоже негромко, но вполне в пределах слышимости, поделился он впечатлениями, заставив Музу задохнуться от негодования. – Боюсь, Вы заблуждаетесь, – просто-таки с жестяной вежливостью откликнулась принцесса Андроса. – Музе прекрасно известно, что кто-то вроде Вас не имеет ни малейших шансов чем-то меня заинтересовать. Просто она вам не верит… как и все мы, впрочем. – Это хорошо. Вы себе даже не представляете, насколько это замечательно, – совершенно серьезно резюмировал лорд. – это я и пытался вам сказать, если все вы ждете подвоха от нас, то и готовы окажетесь к любым неожиданностям, а Оракул… ему Вы, скорее всего, безоговорочно поверили бы. И остались совершенно беззащитными. Наши… то есть, нынешние Стражницы – они ведь далеко не первые. А леди Нерисса могла бы многое рассказать о том, как легко мудрые и великодушные мудрецы Кондракара умеют жертвовать своими пешками. Ведь на замену всегда приходят новые… Верить нельзя никому – понизил Седрик голос до шепота (должно быть, чтобы Айша, к лицу которой он склонился уже почти на расстояние поцелуя, не отстранилась из-за попытки все же услышать, что он говорит). Морская фея растерянно моргнула и, мгновение помедлив, яростно оттолкнула блондинчика. На ногах он устоял, хотя и вынужден был сделать два-три шага назад, чтобы сохранить равновесие. – Если хотите посекретничать, на меня можете просто не обращать внимания. Все, что говорится и делается в Меридиане все равно рано или поздно станет мне известно, но… желание леди – закон. К тому же вашу подружку-златовласку скоро удар хватит от невыраженного желания поделиться на ушко информацией о том, какой я двуличный гад и просто-таки змея подколодная! Девочки ошарашено уставились на Стеллу, неподалеку пытающуюся консультировать Мирту по части каких-то, наверное, придворных тонкостей. Светлая ведьмочка от наставлений выглядела все более тихой и испуганной, хотя, суд по всему, эффект должен был быть несколько… обратным. – Вы не понимаете! – каким-то образом уловив окончание разговора, панически взвизгнула блондинка. Действительно как-то странно таращащая глаза и, пытаясь что-то донести до подруг абсолютно жуткой пантомимой, косящими взглядами указывая на Седрика, когда ошибочно полагала, что он этого не замечает. – Он это в БУКВАЛЬНОМ смысле! – Куда уж буквальнее… – Тихо! – неожиданно изменившимся тоном потребовал Седрик, вскинув узкую ладонь. Помолчал, едва заметно поморщившись и прижав кончики пальцев другой руки к виску. – Шоу, увы, подходит к концу, дорогие мои. Возвращаемся в лабораторию князя и поскорее. – Что, ему необходимо проверить еще какой-нибудь «экспериментальный образец» в магическом бою? – скептически уточнила Муза. Она бы, наверное, колебалась… если бы Айша не успела поймать ее руку и мягко сжать ладонь, увлекая за собой и словно бы делясь решительностью. Или хотя бы уверенностью в том, что это единственный путь. – Он врет, – решив последовать совету и не беспокоится о том, что странный провожатый их слышит, заключила Муза. – не знаю, в чем именно и зачем, но врет. Это в его голосе горчит, как в меду горький привкус… – Полыни, – подсказала Айша. Муза ненавидела запах полыни. Голос – всегда безукоризненный природный инструмент, подводил ее, стоило уловить ненавистный аромат, и срывался в механический скрежет старого автоответчика, словно бы в горле застревал призрачный комок. А еще легкий шлейф полынной горечи всегда сопровождал ведьмочку Дарси. И его два с половиной года назад Муза чувствовала, столкнувшись с Ривеном в квартале, где предпочитали проводить время студентки-ведьмы, впервые взглянув в зачарованно-равнодушные, какие-то чужие глаза. Как клеймо. Наверное, в тот момент полынь и стала для нее негласным символом лжи и иллюзорности. – Интонация, – вслух пробормотала музыкальная фея. Дарси говорила с той же обманчивой шелковистой мягкостью, просто провести параллели между мужским и женским голосами оказалось с ходу непросто. Да и полынью от Седрика не пахло. Какими-то сладостями и фруктами, без единой нотки горечи. Но хотелось бы знать, что за этой подчеркнутой конфетностью скрывалось! – Знаешь, лживость иногда можно вежливо назвать, к примеру, дипломатичностью, – устало пробормотала подруга, пока они шли через город. Словно в прошлом оказались – таких мощеных деревом улочек и двух-трехэтажных домиков на каменных сваях Муза ни в одном из миров не видела, разве что на книжных гравюрах! – Обычный придворный подхалим высокого ранга, таких в любом дворце больше, чем было бы необходимо! Если ты все же станешь Маэстро, придется и тебе к ним привыкать. Муза нервно передернула плечами. Жила себе без этого титула принцессы… ну не то, чтобы очень уж спокойно, но уж точно не жаловалась! А теперь, по правде говоря, не имела ни малейшего представления, что с этим титулом делать. Монархия в королевстве Мелоди была несколько оригинальная… классической династии правителей не было вообще, хотя довольно часто титул Верховного Маэстро наследовали дети или родственники предшествующего правителя. Возможно, Муза и была талантливее Галатеи… как и ее мама, когда-то, как выяснилось, отказавшаяся от титула по теперь уже никому не известным причинам, была талантливее нынешнего правителя… но обязывает ли это что-то менять в своей жизни? Наверняка у мамы были причины… Но, может быть, она осталась бы жива, если бы судьба сложилась иначе? В любом случае, сейчас явно было не время и не место размышлять на эту тему! На сей раз князь Фобос встретил вломившихся в кабинет фей с чуть большей любезностью. Выглядело это примерно так же, как, если бы у него разом заболело сразу несколько зубов, но он старался этого не демонстрировать, но попытка все же внушала уважение. По крайней мере, испытывать на них новые модели каких-то «тварей», вроде бы, больше не собирались – и на том спасибо! Зеркало, неизвестно когда перетащенное из покоев королевы в лабораторию, лежало на наспех расчищенном от бумаг столе стеклом вверх, похоже, никаких практических экспериментов с ним князь проводить не стал – приберег эту честь менее важным «членам экипажа». Вроде фей. Нерисса стояла за его спиной чуть в стороне, Муза – как почти любая девушка, впрочем – автоматически отметила, что наедине с князем безумная волшебницы приняла полностью юное свое обличье и просто-таки источала дьявольскую красоту… вот только сам Фобос, конечно же, девушкой не был и совершенно не придал этому факту значения – если, конечно, заметил вообще. – Седрик, – мужчина сделал неопределенно-приглашающий жест худой кистью. – поработаешь немного стабилизатором. – Или полупроводником, как повезет, – ехидно поддакнула Нерисса. – Зеркало же само воспринимает колдовство и волшебство одновременно, не думаю, что… – Думать буду я, – заверил князь с радушной улыбкой, тут же заставившей Музу учесть, что неприязненная мина – отнюдь не худшее проявление его настроения. Впрочем, Седрик спорить и не пытался. Только подумать, что с его стороны тут, похоже, только ситуационно приветствовалось. – Природные оборотни способны практически ко всем видам магии. Но только поверхностно, на самом простом уровне, – вполголоса пояснила Мирта. – они ведь не только физически умеют изменяться, их магический дар тоже принимает любые формы. Тоже, видимо, отголосок уроков колдовства – в Алфее про оборотней говорили совсем другое. Или про других оборотней, вероятно… во всяком случае, слегка нервозный парень по имени Карэл с выпускного курса Фонтароссы вообще никакими магическим талантами не отличался, да и Седрика не напоминал ни капельки. – В Алфее почему-то ничего не рассказывают про истинных оборотней, – словно прочитав эти мысли, добавила светлая ведьмочка. – правда, змеи среди них – огромная редкость, я была уверена, что только теплокровные… – Змеи? – Я вам пыталась сказать, а вы… – Тихо! – как-то странно щелкнув зубами, потребовал князь. Видимо, Стелла чересчур повысила голос. – Ну что за жуткий тип! – сипло шепнула солярийка, опасливо косясь на колдуна. – Просто кошмар какой-то! – Большинство ритуалов требуют полной сосредоточенности, – Мирта нервно пригладила непривычно-длинные волосы. – в наших интересах, чтобы все произошло, как надо. – Приберегу чувство благодарности до того времени, когда окажется, что нам надо и им надо – это одна и та же поставленная цель! – стараясь не повышать голоса, буркнула Муза. В непосредственной близи от князя все нахальство и самоуверенность Седрика моментально испарились, если бы этот тип последние пару часов не трепал ей столь старательно нервы, Муза, наверное, даже посочувствовала бы, наблюдая, как он опасливо оглядывается то на Фобоса, то на стоящую правее Нериссу. Князь с отсутствующим видом чертил на поверхности то ли руны, то ли какие-то абстрактные узоры. В магиксе руническую магию не использовали уже неизвестно сколько времени, поэтому для Музы это в любом случае не говорило ни о чем. – Дамы вперед, Нерисса, – судя по тону, подобная любезность Фобосу была свойственна преимущественно во время прогулок по минному полю. Впрочем, одним только волшебством портал все равно не открыть. Черноволосая фурия нахмурилась было, но тут же гримаса сменилась ответной улыбкой человека, уже придумавшего достойную не то, чтобы месть, ответную пакость. Ладонь, которую она протянула над зеркалом, на глазах потемнела и усохла – судя по исказившемуся лицу волшебницы, это произошло с половиной всего ее тела. Контраст красоты и уродства, сложенных воедино без всякого перехода, без полутонов, резал глаза.