Я снова взглянула на Кости.
— Его убийство никому не поможет. Я была бы рада больше никогда его не увидеть, но он просто пытался защитить своих.
Кости отпустил голос, бормоча что — то вроде «шевельнешься и ты мертвец». Он подошел ко мне, преодолевая расстояние между нами, руки мягко опустились на мои плечи.
— Послушай, милая, ты можешь сочувствовать сколько хочешь, но факты говорят, что…
Я почувствовала этот табачный запах за секунду до того, как услышала «поп», как будто фейерверк не сработал.
Что треснуло позади меня, да так, что я почувствовала это спиной. Я обернулась посмотреть, что произошло и увидело останки гуля: сожженное тело лежало отдельно от головы.
Еще медленнее я повернулась к Владу и увидела, что он рассматривает свои руки, будто это не они оторвали голову гулю несколько секунд назад.
— Что за черт? — я с трудом ловила ртом воздух.
— Непредвиденное воспламенение, — объяснил он, — случается иногда. Это очень стыдно: я не люблю говорить об этом.
Я почувствовала ауру радости и веселья с правой стороны. Повернувшись к Кости, я заметила, как он посмотрел на Влада самым одобрительным взглядом, которого никогда и видано не было. Но его выражение изменилось, когда он повернулся ко мне.
— Это что, какая — то шутка, которую только вы вдвоем понимаете? — резко спросила я, увидев все еще дымившееся тело гуля. — Мы могли иметь может быть единственных союзников — гулей, настроенных против Аполлиона. Ну, что — то типа враг моего врага — мой друг и все такое? Но нет, вы думаете, что барбекю — лучший выход из положения!
— Если бы ты его отпустила его, он бы стал распускать слухи о твоем великодушии, — оправдывался Влад, его ярко — зеленый был безжалостен, — он бы вернулся к своим друзьям — фанатикам с радостной вестью, что ты сентиментальная дура, побуждая их тем самым хотеть убить тебя еще больше. Вычеркни человеческие законы из вампирской действительности, Кэт, или все закончится очень плохо.
Кости ничего не сказал, но его взгляд выражал полное согласие с каждым словом. Я сжала кулаки, когда отчаянная злоба начала расти во мне. Черт возьми, почему надо всегда выбирать кровавые пути и жертвы? Неужели нельзя хотя бы раз решить проблему переговорами, а не тем, сколько противников можно убить.
— По — другому никогда не будет, — тихо сказал Кости, вернув меня к действительности, — ты еще слишком молода и не знаешь правил этого мира, но такие ублюдки, как Аполлион, либо убьют тебя, либо ты их.
Влад повел плечами, соглашаясь.
— Я редко спорю с кем — либо, но и у меня есть немало врагов. Только если ответить им достаточно резко в первые несколько раз, их можно остановить.
Я выдохнула, не спрашивая ничего, логика подсказывала, что по — другому они не могут ответить. Сколько же врагов надо убить мне, прежде чем они поймут, что со мной не стоит иметь дела? Или еще более пугающий вопрос: каким же человеком стану я, если я сделаю все это? Узнаю ли я себя? Стоило ли бессмертие ушедших частичек моей души?
Кости подошел ближе ко мне, мягко зажимая мое лицо между своими сильными ладонями, посмотрев так, будто здесь никого больше для него не существовало.
— Ты думаешь, что я — зло? Парень, с которым бы ты никогда не пожелала встретиться?
— Конечно, нет, — сразу ответила я. Больно, что он даже подумал об этом, — я люблю тебя, Кости. Ты — лучшее, что когда — либо случалось со мной, и я вполовину не так честна, как ты!
Фырканье прозвучало за моей спиной, но я проигнорировала этот звук, сосредоточив все свое внимание на темно — коричневых глазах, которые смотрели прямо на меня.
— Ты и так знаешь, что я убийца. Так что если ты считаешь, что я хороший человек, несмотря на это, тогда ты тоже можешь остаться такой же, даже когда тебе надо быть твержу и жестче, чем ты хочешь быть.
— Э — э…Я пошел в дом, — сказал Влад, еще раз фыркнув, — по какой — то причине, я хочу посмотреть Хитмэна после ленты «Мистер и миссис Смит».
Это заявление я тоже проигнорировала, все еще глядя в глаза Кости и чувствуя потоки силы, исходящие от прикосновения его рук. Да, Кости был убийцей, но это не было тем, что я видела, взглянув на него. Я видела человека, который научил меня принимать себя, когда никто этого не хотел; человека, который любил меня, несмотря на условия, которые я сначала возложила на него при первых попытках начать наши отношения. Человека, который бесчисленное множество раз рисковал своей жизнью ради меня, моей матери и друзей и многих других люде. Наверное, я никогда не узнаю всех совершенных Кости преступлений до того, как он встретил меня. Убийца, безусловно, — но это было самой маленькой частью того, что я видела в его глазах. Я тоже убийца, но он дал мне надежду, что и это будет самой незначительной частью меня даже если это необходимо в мире, в котором мы живем.