Экипаж спутника составляли четыре человека: командир Леонид Гуржей, дублер командира, заведующий всей телевизионной и лазерной частями станции Михаил Донец, бортинженер Антон Красноцветов, прозванный "небесным механиком", и космический метеоролог Яков Дружилов, все - испытанные летчики-космонавты, имевшие за плечами по несколько длительных полетов на орбитальных спутниках. В течение двух суток они обшаривали акваторию "Великого или Тихого" - но безрезультатно. В поле зрения наблюдателей попадали крупные теплоходы и шхуны, джонки, туземные катамараны, пироги и проа, но ничего похожего на кудояровскую шлюпку не удалось обнаружить.. Увы! Точнейшие приборы не могли подсказать искателям, что Кудояров с товарищами уже находятся на материке, в "колонии нибелунгов".
Труженики космической станции вместе с тем не спускали глаз со своего "главного объекта" - "Академика Хмелевского", который уже приближался к назначенному пункту - острову Равенуи в восточной части Тихого океана.
Что представлял собой этот клочок суши вулканического происхождения, площадью не более 90 квадратных километров? Еще недавно он был необитаем, этот каменистый со скудной растительностью островок в необъятных просторах Океании, вряд ли кто-нибудь на него и позарился бы. Единственным достоинством острова была глубоководная бухта, защищенная от капризов Нептуна высокими скалами. Поэтому когда с согласия Организации Объединенных Наций им завладели французы, никаких протестов со стороны других держав не было, тем более, что здесь было основано общеполезное учреждение - филиал центра предупреждения о тайфунах.
Новые хозяева острова расчистили аэродром, пригодный для посадки и взлета четырехмоторных самолетов, возвели металлические ангары, здание для научных работ, электростанцию, построили жилой корпус.
Нынче в бухте уже стоял эскадренный миноносец "Фламмарион". Это был корабль, с военной точки зрения, устаревшего образца и потому его переоборудовали в научно-исследовательское судно. Именно здесь должно было состояться рандеву с "Академиком", прихода которого ожидали с часу на час.
Но раньше "Академика" сюда прибыл "Нифльгейм-2", приведенный опытной рукой Кудоярова по карте Альстада. Имена обоих были достаточно хорошо известны "охотникам за тайфунами", и встреча была теплой и почетной. Огромный интерес вызвал "Нифлыейм-2" - судно неизвестной доныне кострукции. Авиамеханики долго возились с двигателями, восхищаясь необычайной мощностью корабля "нибелунгов". Впрочем, Кудояров и Альстад не особенно вдавались в подробности своих приключений в колонии, на этот счет у норвежца были свои соображения.
Обе радиограммы Альстада в тот же день ушли отсюда в Осло.
Ранним августовским утром в бухту Равенуи вошел "Академик Хмелевский" и стал на якоря. Первым с него сошел капитан Лех. Здесь его и всех обитателей "Академика" ждал приятный сюрприз: на бетонном причале выстроились одиссеи с Кудояровым во главе все целые и невредимые. Капитан Лех, пренебрегая этикетом, прежде всего крепко обнял Кудоярова. Очевидцы этой сцены утверждали, что у Леха даже слезы блеснули на глазах. Только после этого обряда он пожал руку полковнику Риффо, командиру авиаподразделения Службы погоды флота. Вместе с ним гостей пришло "встретить почти все население острова - летчики, авиатехники, научные работники, ученые, прибывшие на "Фламмарионе", и где-то сзади мелькал даже белый колпак старшего повара колонии.
После окончания торжественной встречи полковник, грузный, черноусый мужчина, фактически военный губернатор острова, пригласил всех в столовую. Это было огромное, просторное помещение, способное вместить не только всех прибывших, но и целый полк, по случаю важного события украшенное советским и французским флагами.
Первый, очень сердечный тост в честь советских гостей поднял полковник Риффо. В своей небольшой речи он упомянул о том, что упредить противника - значит наполовину победить. Он призвал всех присутствующих трудиться ради единой цели укрощения стихий и пожелал Кудоярову и всему коллективу "Академика" успеха в проведении генерального эксперимента.
Следует сказать, что на банкете почти не было женщин, если не считать жены полковника и летчицы Евы Cap. He потому, что хозяева проявили невежливость: просто женщин на острове было немного.
Но летчица привлекла внимание Кудоярова. Это была необычайно красивая женщина, по национальности конголезка, с такой светлой кожей, что походила на хорошо загоревшего человека. Только несколько толстоватые губы выдавали ее африканское происхождение. Манера держаться говорила о хорошем воспитании (она, как узнал позже Кудояров, получила образование в Париже), а изящная фигура, модная прическа и роскошное платье делали ее весьма притягательной для мужчин. Кудояров исподтишка любовался ее гордой осанкой и с удовольствием слушал ее безупречную французскую речь. Полковник все же заметил неподдельный интерес Кудоярова к этой экзотической женщине и потихоньку сообщил ему, что ей часто поручают самые рискованные полеты в центр тайфунов. По его словам, Ева "была мужества и отваги непомерной"...
"Ей-богу, в такую женщину можно запросто влюбиться не на шутку..." - подумал Кудояров.
А Ева Cap женским чутьем угадала интерес, вызванный ее особой, и подарила начальнику экспедиции несколько очаровательных улыбок.
В этом же бытовом здании кроме столовой находился клуб и нечто вроде маленького морского музея, где находились разные любопытные дары океана.
- Смотрите, Геннадий Михайлович! - сказал Кудояров Скобелеву, указывая на спасательный круг, висящий на стене. - Вам ничего эта вещь не говорит? Как она сюда попала?
- Выудили ее в бухте, вскоре после того как прошла "Жанна", - сообщил полковник.
Скобелев взял круг в руки:
- "Принцесса", Порт-оф-Спейн, - прочитал он надпись. Как же, как же, ведь это с яхты той ведьмы с наркотиками... Видимо, "Жанна" ее доконала.
- Сыграли стервецы, к чертушке Джонсу в ящик. Туда им и дорога... - заметил Кудояров.
Догадка была почти правильной. "Принцесса" действительно погибла в "Жанне". Но когда на ее борту уже не оставалось ни одного живого человека...
А произошло это так. Женщина в маске и лимонный юнец распивали в своих роскошных апартаментах французский коньяк (мадам Вонг не брезговала и контрабандой) и внезапно почувствовали дурноту.
Капитан-малаец доложил, что с востока идет ураган.
- Ax, делайте что хотите, - слабым голосом отозвалась "королева наркотиков".
И в то время как машинисты всячески форсировали работу двигателей, выжимая из них все, что можно было выжать, чтобы уйти от урагана, лимонный юнец сполз с кресла на пол. Мадам Вонг кинулась к нему, пытаясь привести его в чувство. Но было уже поздно, перед ней был труп... И она через несколько секунд тоже стала трупом, как и весь экипаж яхты. Убил их "голос моря":" инфразвуковые волны, предшествующие урагану, и при частоте 7 герц вызывающие остановку сердца.
Из дневника Андрея Апухтина
Остров Равенуи. 20 августа
Я люблю бывать в гостях у капитана Леха. На стук обычно откликается приветливый голос: "Прошу!" В свободные часы "морской патриарх" восседал на кожаном диване по-турецки, как какой-нибудь йог, и на маленьком столике рядом дымилась чашечка кофе и лежала раскрытая книга - русская или на родном егопольском языке, нередко иностранная. Целую стенку в каюте занимали полки с книгами на шести языках (Лех Казимирович в совершенстве владел английским, немецким, французским и испанским языками). Здесь были труды по различным отраслям океанологии, лоции, морские справочники, много старинных редких книг, вроде "Истории кораблекрушений" Дункена или "Путешествий" Яна Стрейса, этого голландского Синдбада-морехода XVII века. Капитан Лех не чурался и беллетристики - на корешках можно было прочесть имена Марриэтта, Джека Лондона, Мелвилла и любимого автора Леха Казимировича - Джозефа Конрада, капитана дальнего плавания, поляка по национальности, ставшего классиком английской литературы. "Морской волк", "Белый кит", "Тайфун", "Лорд Джим" - в книгах этих, как в огромных тропических раковинах, звучал вечный шум моря.