Мужчина отодвинул для меня стул, я села, надеясь, что это вышло не слишком неуклюже.
- Чай, кофе?
- Кофе, пожалуйста.
Я получила порцию ароматного темного напитка.
- Сливки, сахар?
- Сливки.
Напиток в чашке окрасился в восхитительный цвет, который так и называют «кофе с молоком».
Я набросилась на еду, стараясь все же не очень торопиться, соблюдать хоть какие-то приличия. Мужчина молча и медленно ел, сидя напротив и внимательно меня разглядывая. Приговорив яичницу с двумя глазками и выпив чашку кофе с печеньем, я, наконец, смогла думать еще о чем-то, кроме еды. Впрочем, отсутствие миссис Кенсинг меня занимало с самого утра, но я не решалась ни о чем спрашивать, надеясь, что незнакомец сам мне все объяснит. Возможно, пожилой женщине утром требовалось много времени, чтобы привести себя в порядок для встречи с гостьей.
Промокнув губы салфеткой, я подняла глаза на моего сотрапезника:
- Спасибо, все было очень вкусно.
Он кивнул и заговорил:
- Наверное, нам нужно познакомиться. Позвольте представиться. Меня зовут Том Кенсинг.
Значит, все-таки родственник. По возрасту мог бы быть внуком, но Алекс, живо интересуясь моим ребенком, никогда не упоминала о своих детях или внуках.
- Очень приятно, Саша Лосева.
- Рад познакомиться.
Над столом повисла тишина.
Теперь, пожалуй, уместно спросить про Алекс.
- Эээ.. скоро я смогу увидеться с миссис Кенсинг?
Судорога прошла по лицу моего собеседника, он опустил глаза и весь напрягся:
- Вы не сможете встретиться с миссис Кенсинг,.. она умерла.
У меня перехватило дыхание и из глаз брызнули слезы.
…
Женщина просыпалась, к покою присоединилось чувство небольшого дискомфорта, затем, уже знакомое радостное возбуждение от достижения цели. Зашуршала ткань, скрипнули пружины – села на диване. Ночью пришлось укрыть ее пледом и включить отопление на максимум, так как она лежала замерзшая, скорчившись, подтянув колени к груди и обхватив их руками. Недовольство... Подходя к гостиной, слышу, как она пытается привести себя в порядок. Настроена весьма решительно! Идет к двери.
Мое появление снова чем-то удивило ее. Может, я слишком быстро среагировал на ее желание выйти из комнаты? Надо было подождать... я так привык не притворяться, не скрывать своих возможностей с Алекс.
Что-то царапнуло по сознанию. Сначала я не понял, а потом до меня дошло: женщина не испытывала никакого сексуального возбуждения, хотя восхищение и внутренняя дрожь при звуках моего голоса остались. Интересно, с таким проявлением самоконтроля я столкнулся впервые. Обычно желание обладать и принадлежать возникало в людях по отношению к вампирам вне зависимости от возраста, моральных устоев или религиозных запретов. Многие стыдились этих желаний, прилагая усилие, чтобы не идти у них на поводу. Но если вампир хотел добиться своего, у человека не было шанса.
Гостья с радостью приняла предложение умыться. Желание поесть так же ощущалось, я и сам был голоден…
Показав даме ванную комнату, я спустился вниз, чтобы приготовить завтрак. Увы, за все годы моего существования я так и не почувствовал призвания к кулинарии. Верх моего искусства в этой области – яичница. Впрочем, еще я варю неплохой кофе, но только по одному рецепту. Соорудив все это, я накрыл на стол в малой столовой, добавив ко всему прочему вазочки со сладостями. Набравшись терпения, чтобы ждать, вспомнил, что вещи гостьи остались в гостиной, и успел подняться наверх, чтобы положить рюкзачок на кровать до того, как она закончила водные процедуры.
Удовольствие плыло со стороны лестницы – женщина спускалась вниз после душа. Я открыл двери столовой, пропуская ее внутрь. Смущение и паника были ответом на мой галантный жест.
Что опять не так?
Подойдя к столу, незнакомка почувствовала облегчение.
Снова не понимаю. Видимо, я вчера ее все-таки напугал. Что такого она боялась увидеть на столе?
Помогая ей сесть, отреагировал на запах влажных волос – цитрус и мята - не помню у нас такого шампуня.
Обменявшись необходимыми фразами по поводу напитка, мы приступили к трапезе. Она ела, стараясь не торопиться, стесняясь своего голода, но все равно спешила. Впрочем, насытилась она немногим. Чревоугодие не относится к ее грехам.
Выслушав благодарность, я приступил к церемонии представления. Это выглядело странно: дама выспалась, приняла душ и позавтракала в моем доме, а я даже не знаю, как ее зовут. Может сейчас это никого сильно не удивит, но я вырос в те времена, когда такое обстоятельство считалось развратом.