- Иди сюда, - поманил меня Том.
Я приблизилась, и он стал объяснять, показывая:
- Это - сонная артерия, прокуси ее и пей.
Я повиновалась. Зубы вошли в шкуру, не почувствовав сопротивления. В рот ударила горячая струя, и тут… я почувствовала дикую тошноту. Отбросив тело несчастного животного, я согнулась пополам от мощного спазма в желудке, и меня вырвало.
Когда тошнота улеглась, я виновато посмотрела на Тома:
- Прости, наверное, с непривычки сделала что-то не так.
Мне показалось, или я действительно чувствую его страх?
- Том?...
Он подошел ближе, вынул платок и молча стал вытирать мое лицо.
- Том! Что происходит?
- Нам надо вернуться домой и обсудить это с родителями. Я что-то смутно помню из наших книг о подобной ситуации, но не уверен… - ощущение страха усилилось.
Я приложила ладони к щекам Тома и заставила его смотреть мне в глаза.
- Ты забываешь, что я теперь все чувствую. Что происходит?
Тяжело вздохнув, он нежно провел пальцами по моей щеке, легко коснулся губами кончика носа и сказал:
- Я действительно читал только упоминание по этому поводу, и боюсь, что сам сделал что-то не так. Поэтому твой организм не принимает кровь животного. А вдруг ты сможешь питаться только людской кровью? Очень сложно будет научить тебя не убивать и пить небольшими дозами сразу на людях.
Постаравшись задавить в себе поднимавшуюся панику, я бодро заявила:
- Лучший способ побыстрее все выяснить – это поговорить с твоими родителями.
Том обнял меня и прошептал:
- Все будет хорошо, милая. Я люблю тебя, и я - с тобой, во что бы то ни стало.
Я прижалась к нему, с наслаждением вдыхая родной запах. «Все будет хорошо!»
Когда мы вернулись в дом, то застали там идиллическую картинку: родители Тома и Берг пили чай на кухне. Все трое, несомненно, слышали наше приближение и встретили удивленными взглядами, не ожидая так скоро. Кроме того, им передалась наша с Томом тревога. И запах крови… он стал более ощутим в замкнутом помещении, меня снова замутило. Извинившись, я пулей вылетела из кухни и тут же оказалась в ванной. Срывая с себя одежду и полоща рот под струей воды, я с опозданием осознала, что повредила все встретившиеся по дороге двери.
Когда, приняв душ и переодевшись, я тихо спустилась обратно, все семейство так и сидело на кухне. Сломанные двери кухни и моей комнаты были деликатно убраны, дверь ванной, выходя, я сама аккуратно сняла с уцелевшей петли и прислонила к стене. Пряча глаза, я пролепетала:
- Простите…
Берг широко ухмыльнулся. Леди Кенсингтон укоризненно на него глянула и сказала:
- Ничего страшного, милая, присаживайся.
Я опустилась на стул рядом с Томом. Он взял мою руку, поднес к губам и нежно поцеловал, затем, продолжая сжимать ее в своих ладонях, прошептал:
- Я с тобой, любимая!
Его обожание и спокойствие я ощущала почти физически. Остальные испытывали тревогу, смешанную с удивлением. Страха не было, и я почувствовала себя увереннее.
Отец Тома, кашлянул, прочищая горло, и заговорил:
- Том рассказал нам, что произошло с тобой на охоте… Признаться, за всю свою жизнь я впервые сталкиваюсь с этим явлением, но нельзя сказать, что оно совершенно неожиданно. Я читал о таком, но думал, что это что-то вроде легенды или сказки, - он усмехнулся и продолжал: - у вампиров тоже есть свои легенды.
Затем, помолчав, мистер Кенсингтон заговорил так, будто читал старинный манускрипт:
- И явится мать человеческая, которой противна будет кровь своего народа. Приведет ее в мир бессмертных сын короля. И дана ей будет сила обращать вампиров в новых людей, и те люди вспомнят то, что умели их далекие предки, и вернуться новые люди в тот мир, откуда пришли.
Я повторила как автомат:
- Обращать вампиров в людей?
- Да.
Издав нервный смешок, я уточнила:
- Укушу вампира, и он станет человеком?
- Полагаю, этот процесс не менее длительный, и, возможно, более трудный, чем обращение человека в вампира, - осторожно проговорил отец Тома.
- И… я сама смогу снова стать человеком?!
В комнате установилась тишина. Том сидел с поникшими плечами, опустив голову. Чета Кенсингтон молча смотрела на меня, казалось, их истинный возраст стал заметнее. Наконец отец Тома сказал: