Еще эта пятая раса тайно поселила на Земле своих представителей, а может, произошел какой-то сбой с их возвращением домой – теперь сложно сказать. Но они, т.е. мы, остались. Возможно, вновь прибывшие договориться с теми, кто уже был здесь, не смогли, так как питались их кровью.
Я вздрогнула. Совсем забыла об этом аспекте. Том, конечно, заметил мою реакцию, но не подал вида. Он продолжал:
- Те, кто затеял этот эксперимент, ушли. Возможно, их не устроило нарушение исходных условий, а может, произошла какая-то катастрофа, и им стало не до нас. Так или иначе, но сосуществовать всем пришлось на одной планете. Особенность нашего рода не позволяет нам быстро увеличивать свое количество. Во-первых, дети у вампиров могут рождаться только от вновь обращенных. Во-вторых, для превращения людей в себе подобных мы должны провести специальный ритуал. И, в-третьих, для обращения мы применяем свой яд. Он смертелен для большинства людей. Не пострадают только те, кто могут быть обращены. Таких очень и очень мало. Это большая удача для вампира найти того, кто может стать его парой.
Он замолчал. Я переваривала все услышанное. Большая удача найти…
- А как можно определить, что ты нашел пару?
- Помогает проба: если при смешивании две крови дают алую жидкость…
- Такую, как была на полу в кабинете?
- Да, и поэтому так быстро зажила твоя рана: смесь является практически эликсиром жизни. Этот факт, кстати, обуславливает опасность для вампира и человека – его пары.
- Каким образом?
- Те, кто обладали знанием об этой особенности смеси кровей и жаждали наживы, во все времена устраивали охоту на такие пары, чтобы держать их в плену. Забирая постепенно кровь у вампира и человека, изготовляя эликсир, они продлевали свою жизнь и зарабатывали большие деньги.
- А что происходило с вампиром и человеком?
- Чаще всего один из них находил способ убить себя, чтобы не оставаться в роли «дойной коровы». Тогда второго тоже уничтожали.
- А если самоубийство не удавалось?
- Все продолжалось до естественной смерти человека.
Мы помолчали. За все надо платить, за сверх способности в том числе.
- Ты так и не объяснил, почему все стали называть меня «миледи» после обнаружения совместимости крови. Кстати, Берг – то же вампир? И вы действительно кузены?
Он тяжело вздохнул:
- Я хотел бы, чтобы все шло своим чередом, но так получилось… Обращения «милорд» и «миледи» пришли к людям из нашего языка. Берг – то же вампир, и наши деды были родными братьями. Такое явление – вообще редкость в нашем мире. Чаще всего у пары вампиров рождается только один ребенок, несмотря на долгую совместную жизнь. Нередко семья вообще остается бездетной, хотя ни о каких контрацептивах никто даже и не думает. Видишь ли, мы с Бергом являемся наследниками правящего клана. Мой отец – верховный правитель в нашем мире, я – следующий в очереди, затем – отец Берга и он сам. Вампиры живут очень долго, но и они не бессмертны. Моему отцу 1031 год, я родился, когда ему было более 700 лет. Так долго он искал пару. Часто бывает, что вампир вообще не встречает свою половинку среди людей и не оставляет потомков. Корона переходит от отца к сыну после смерти первого, но при условии, что наследник на тот момент уже нашел пару, заключил брак и у него родился ребенок. Если это не выполнено, то право на корону переходит к другой ветви, то есть умри мой отец в ближайшее время, отец Берга станет правителем.
- Поэтому Берг выглядел таким разочарованным. Он решил, что ты нашел пару и скоро обзаведешься наследником.
- Да.
Мне стало больно. Ведь знала же, что о любви со стороны Тома и речи быть не может, но надеялась, что хоть ненадолго привлекла его именно я сама, а получается – это интересы наследования короны. И как мне теперь быть? Я почувствовала, как закипает гнев: рассказывал тут о несчастных, которых держат в плену ради получения крови, а сам влюбил меня в себя, чтобы утвердиться в праве на наследование. Я возненавидела его за эту расчетливость, а себя – за то, что не устояла перед обаянием проклятого вампира!
Вдруг Том тихо охнул. Я, сжав губы, глянула на него исподлобья. Он удивленно смотрел на меня, держась рукой за правую щеку.
- Зубки заболели? – ехидно спросила я.
- Ты ударила меня!
Я вытаращилась на него, на время забыв об обиде.
- Что?!
- Ты дала мне пощечину. Интересно, за что?
А, значит, я могу его не только гладить на расстоянии, но и ударить. Мне это нравится.
- За что? Не будь еще и лицемером! Невинная овечка. Ты использовал меня! Тебе надо укрепиться в праве на наследование, тут все средства хороши. Зачем изображать любовь… - тут я запнулась и, сбавив тон, продолжала, - впрочем, про любовь ты ничего и не говорил. Для тебя это был просто секс. Но для меня… - я сглотнула подступившие слезы, - лучше бы ты честно все рассказал, лучше бы я вообще тебя никогда не знала!
Он с нежной грустью смотрел на меня:
- Следовало ожидать, что ты так это воспримешь. Я очень сожалею, что ничего не рассказал тебе заранее. Пожалуйста, поверь мне! Когда в кабинете я увидел реакцию крови, я готов был убить Берга за то, что он все испортил. Саша, я почувствовал к тебе влечение с первого дня, вернее с первой той ночи, когда ты уснула на диване в гостиной. Я корил себя за то, что, едва похоронив любимую, тут же обратил внимание на кого-то другого.
Мы прожили с Алекс семьдесят лет. За все это время я ни разу не посмотрел на другую женщину, для меня существовала только она! Около двадцати лет назад она сказала мне, что чувствует себя чуть ли не развратительницей малолетних, занимаясь со мной любовью. Я чувствовал, что удовольствие друг другу мы доставляем не меньшее, чем в прежние годы, но… Никакие аргументы о моем реальном возрасте и о том, что я вижу ее такой, какой встретил когда-то, не помогли. Мы прекратили сексуальные отношения, она даже пыталась заставить меня уйти, конечно, безрезультатно.
Нам приходилось время от времени переезжать. Сначала мы представлялись мужем и женой, затем - сыном и матерью, а последние годы я изображал внука. У нашей семьи много домов в уединенных местах по всему миру, мы просто меняемся ими, когда возникают опасения в нашем разоблачении. В этом доме я жил последний раз около ста лет назад, он тогда был только построен.
Нервно прохаживаясь по комнате, он продолжал:
- Я был в растерянности от того, что меня так сразу потянуло к тебе. Просто разговаривать – и то было огромное счастье, такое ощущение тепла и восторга, что просто захватывало дух. Надеялся, что мы узнаем друг друга получше, и со временем я решу что делать. Но с появлением Берга все пошло не так. Ты права, я не говорил тебе о любви. Это потому, что я сам боялся того, что происходило, все было слишком быстро. Но сейчас, когда я чувствую, как ты отдаляешься от меня, мне больно.
Саша, я люблю тебя! Я хочу, чтобы мы были вместе, и вопросы наследования тут не причем. Я могу предложить тебе все: почти бессмертную жизнь и обладание экстраординарными способностями, огромное богатство и практически безграничную власть. Ты получишь это, если захочешь.
Если же нет, мы могли бы жить тихо. Я официально откажусь от наследования, тогда причин для недоверия у тебя не будет. Берг очень хочет власти, пусть он ее получит. Надеюсь, что его отец проживет достаточно долго, и кузен обзаведется отпрыском для продолжения рода. Пожалуйста, поверь мне!
Том подошел ближе и опустился на колени рядом с моим стулом. Взяв за руки, он посмотрел мне в глаза и повторил:
- Саша, я люблю тебя, я хочу быть рядом с тобой. Я согласен на любые твои условия, только не гони меня!