Вскоре к ребятам подошёл художник. Он будто возник из света полуденного солнца, делающего его кожу и волосы сияющими. Его заспанные мечтательные голубые глаза смотрели куда-то в сторону, светлые волосы были собраны в хвост, из-под них торчали острые эльфийские ушки. Он расставил мольберт, приготовил краски и сказал:
— Так, ребята, становимся в две-три колонны. Самых низких вперёд. Учительницу посередине. А преподавательский состав рисовать по отдельности будем?
Санахи задумалась.
— Думаю, это слишком дорого выйдет…
Из окна закричала директриса:
— Эй, мы че, зря прихорашивались?! У учителей будут портреты, господин художник!
Художник удовлетворённо кивнул.
— Отлично. Помните, что время у меня только на 4 часа, а дальше мне портрет Его Величества надо рисовать.
Ребята тут же сгруппировались, воодушевлённые первой в их жизни картиной. Впрочем, через 10 минут их воодушевление сошло на нет, а через 20 они и вовсе мечтали придушить медлительного, как им казалось, художника.
— Че так долго?! — первым возмутился Клук, — Ты там каждый волосок над губой Райхи вырисовываешь?!
— Эй, а ну заткнись! — вспылила Райха.
— Ну извините, — не стал медлить с ответом художник, — Мне надо сначала скомпоновать рисунок, потом набросок сделать по всем правилам, потом приступить к краскам, мучаясь над получением достоверного оттенка! Естественно, это будет не 20 минут и даже не один час! Если вас не устраивает — ищите себе другого художника, и то я сомневаюсь, что кто-то будет рисовать меньше, чем за 6 часов, как я!
— Да ладно-ладно, — миролюбиво сказал Клук, немного оторопев от такого потока слов.
Так они простояли ещё полчаса. Фендор пожалел о том, что надел меховую накидку, Тархи — о том, что она всё утро потратила на прихорашивание и забыла позавтракать, а обладателям роскошной шевелюры захотелось побриться налысо.
— Похоже, новый год мы будем встречать без дождя, — жалобно протянула Райха.
— Будто раньше был дождь, — фыркнула Тархи, — Вам напомнить, какая жара стояла на прошлом Летнем Карнавале?
— Именно керьоновская погода спровоцировала моду на более открытую одежду, — сострила Анора.
— У нас она давно уже, — авторитетно заявил Занзи.
— Тихо вы, — прикрикнул художник, — Отвлекаете. Эй, женщина, не пытайся влезть в мои мысли!
— Это не я! — возмутилась Анора.
— Что за уродский набросок, — цокнул Клук, — Стоп, ты кого бабой назвал, морда ты эльфийская?!
Художник тихо захихикал. Андариан одобрительно заухмылялся. Гномиха недовольно нахмурилась, внутренне соболезнуя бедолаге.
Прошел ещё один час. Духи, над которыми постарались ребята обоих полов, сошли на нет. головы здорово напекло. Разве что эльфам было хоть бы хны. И только эльфы не взмокли и не раскраснелись. А Фендор и Фальдра были довольны тем, что всё предусмотрели и пришли с головными уборами, да ещё и выпили много воды. Занзи с Райхой имели большой опыт выживания в жаре, как из жерла вулкана, так что они могли написать целую книгу «как выжить при жаре, зашкаливающей за отметку «я сейчас сварюсь, как яйцо». Пособие для чайников». Но даже они устали стоять, не шевелясь.
— Ты что, ещё набросок не закончил?! — взвыл Клук.
— Картину нужно выполнять не спеша, обдумывая все детали, — невозмутимо ответил художник.
— Полностью с тобой согласен. Поспешишь — эльфов насмешишь, — одобрил Андариан.
— Я не расистка, но сейчася ненавижу всех эльфов и мне хочется повыдергивать их острые уши, — сказала Фальдра.
И ребята во главе с учительницей хором согласились.
Прошел ещё один час. Пошёл дождь, который обходил художника и его картину. Ребята завозмущались.
— Моя прическа! — захныкала Тархи, с волос которой стекала краска, — Не буду больше покупать краску у соседа.
— Может, перерыв сделаем? — предложил Фендор.
— Только через мой труп, — мрачно сказал эльф.
И все замолчали. Дождь хоть и усилился, поливая пыльный город, прохладней от этого не стало. Разве что только чуть-чуть. Небывалая жара. Анлой постепенно превращается в Кирьхурат? Лучше бы превратился в Эстрай. Желательно в западный, там хоть не так холодно. А ещё там ведьмы, которые слышат голоса китов. Разве не здорово?
Так прошло 4 часа. Ребята уже изнемогали. Мало того, эльф запретил вызывать фамильяров и пользоваться телепатией, потому что от человеческой магии у него голова болит, а фамильяры только глаза мозолят.
В 3 часа слух класса и их руководительницы обласкала фраза художника:
— Картина закончена.
Все сорвались с места и подбежали к мольберту.
— Блин, ну и лицо у меня! — запричитала Анора.
— Ты на моё посмотри, — вздохнула Тархи, — Да ещё и краска с волос слезла… Тоже мне, красотка!
— Не знала, что я так потолстела, — изумилась Цуль.
— А я красавчик, — гордо сказал Клук.
— И зачем было делать пламенный столб, а, Занзи? — изогнул бровь эльф.
— Надо же было показать, что я боевой маг, — пожал плечами Занзи.
— Тушь растеклась, — пожаловался Грахар.
— А я зачем-то превратился в моржа. Ужасно, — цокнул Грон`Хен.
— Хорошо, давайте я вас заново нарисую, — предложил художник.
Ребята одновременно взвыли.
— Шучу. Буду я ещё на вас краски тратить. Итак подорожали, дальше некуда, — скрестил руки на груди эльф, — Так, а теперь преподавательский состав.
Дождь закончился. Ребята помчались в столовую навстречу прохладе подвала и мороженному. Мороженного было много, на любой вкус, а повариха варила ягодный морс. Забыв обо всех конфликтах, подростки принялись пожирать лакомство, смеясь и глядя друг на друга опьяневшими от удовольствия глазами. А самое большое количество улыбок собрал Грахар со своими тёмно-русыми волосами, вьющимися от воды, и мокрыми длинными ресницами.
И только Клук остался на улице, глядя на Лармину в красной шали, накинутой на загорелые плечи, и бандане пиратки. Смотрел и краснел. И на секунду они встретились взглядами, и её глаза потеплели. Он ухмыльнулся и подмигнул ей.
Но Лармина смотрела не на него, а на Фендора за его спиной, который вышел на крыльцо и сел на ступеньки. Дождь смыл гель с его волос, так что они торчали как попало. Не важно, что будет потом. Важно то, что здесь и сейчас. А здесь и сейчас он сидит посреди зелени, смахивая со лба мокрые пряди, и смотрит куда-то в сторону ледяными глазами.
Итак, скоро картины были готовы. А также сделаны копии, которые раздали всем ученикам, а потом заставили заплатить за них. А оригиналы были повешены в холле, который одновременно был и актовым залом, и рекреационным залом, и раздевалкой.
Близился Летний Карнавал, а после него — конкурс, так что Зарофин усилил тренировки. Примечательно было то, что Охана он быстро выгнал из команды из-за того, что у того никак не получалось танцевать. Над этим все потешались, приговаривая: «а разговоров-то было!». Вскоре преподавательский состав пополнился новым членом, а именно Шен Аошень, горничной в королевском дворце. «Подрабатываю», — прокомментировала она решение устроиться на вторую, не менее изматывающую должность. Шен стала учительницей истории, политики, экономики и прочих наук, которые должен знать любой уважающий себя придворный.
Шен с собой притащила бас-гитаристку, на которую на Дне открытых дверей положил глаз Андариан, лесного эльфа, что очень не понравилось Андариану, и выводок золотоволосых детишек, которые должны были быть в свите короля, но так уж получилось, что тот послал их учиться в школу со словами «Любопытно, что из вас выйдет. Может, даже станете умными и достопочтенными гражданами». Ребят стало так много, что пришлось сделать два класса по 15 человек. А ещё с учеников начали собираться сборы денег на ремонт, а точнее, на второй этаж. И эти сборы быстро прекратились, потому что расчувствовавшийся Мрамор привел своих друзей и те построили второй этаж бесплатно, что было неслыханно для големов.
Самый первый состав, наши старые знакомые, оказались в классе «а». Фендор получил титул классного старосты и был страшно доволен этим. Их классной руководительницей осталась Санахи, а класс «б» взяла Лармина. Клук готов был кусать локти от досады. Лармина тоже, потому что она бы предпочла почаще любоваться на умненького Фендора.