— Сколько времени? — спустя некоторое время спросила Лармина.
— Пол двенадцатого. Пора выдвигаться, — сказал Пархи, — Тебя сопровождать?
— Не надо, — сказала Лармина, — Не хочу, чтобы кто-то, кроме комиссии, видел мой позор.
И вот, ровно в двенадцать, ни минутой раньше и ни минутой позже, она стояла перед трибуналом. Королевский суд протекал традиционно в понимании Анлоя — только независимая комиссия, никаких свидетелей.
— Вы обвиняетесь по статье 10067, части ж, и статье 10054, части е Свода Законов Альянса, — сказал представитель стороны обвинения, — Участие в преступной группировке, запрещенной на территории Альянса Сильнейших Государств, и поддержание её незаконной деятельности. Также по статье 101345, части и, и статье 101505, части к, совершение разбойного нападения и жесткого убийства нескольких должностных лиц. Также вы обвиняетесь в похищении государственного сокровища под названием «Огненный Камень», входящего в список охраняемые реликвий, представляющих историческую, национальную и магическую ценность. Поскольку члены группировки мертвы — соболезнуемвашейутрате — Вы отвечаете за преступления всей команды. Ну, за те, за которые Вы ещё не понесли наказания. Вы признаете свою вину?
— Признаю.
— Согласно протоколу, сокровище было утерено в водах Всемирного Океана. Вы подтверждаете этот факт?
— Подтверждаю.
— Также, многие сокровища, перевозимые торговым судном, числятся пропавшими. Что думаете по этому поводу?
— Нам нужен был только Огненный Камень. Скорее всего, остальные сокровища утонули.
— Также, согласно протоколу, ни один член торгового экипажа не уцелел. Вы подветржаете это?
— Да. Но убили мы только капитана, стражу и штармана. Остальные утонули.
— Потому что вы взорвали корабль, а это действие запрещено Сводом Законов Альянса.
— А знаете ли Вы, что Ваш обожаемый торговый экипаж хотел прикарманить себе это сокровище? Кроме того, нападение было с его стороны. Они не в первый раз такое проворачивают, маскируя под раскопки грабежи.
— Вот как? Кто может подтверждить Ваши слова?
— Жена господина Кохетиша.
— Госпожа Далеш, свяжитесь с госпожой с Ыцх Кшуц Щха Нуитакдалее. Что? Знаете, сколько у меня таких, как Вы, в день?
— Столько же, сколько судеб Вы ломаете.
— Ломаю судьбы разбойникам и убийцам.
— Да пошла ты, сучка.
— Госпожа с Ыцх Кшуц Щха Нуитакдалее подтверждает сказанной подсудимой. Её супруг неоднократно совершал разбои и её взял силой, заставив её родить от него ребенка. Из-за этого они расстались. Точнее, это она спряталась от него, — вмешалась секретарша.
Писцы старательно строчили в протоколы.
— Это смягчает наказание подсудимой, — наконец подала слово сторона защиты, — Кроме того, госпожа подсудимая занимала должность юнги, а согласно пиратскому кодексу, роль юнги была второстепенной и в разбоях она участвовала в основном в качестве помошника. Честь убийства доставалась капитану и матросам.
— Да, подтверждаю, — оживилась Лармина, — Чаще всего моя роль ограничивалась «подай нож» да «сними с меня кишки».
— Значит, вы утверждаете, что преступления, совершенные Вами, сведены к минимуму? — сощурился прокурор.
— Да, утверждаю.
— В любом случае, Вам придется ответить и за злодеяния, совершенные членами Вашей команды, согласно закону.
Гуманизм во всей своей красе.
— Какое наказание меня ждёт?
— Об этом Вы узнаете завтра. Сейчас Вас отведут в камеру временного содержания для государственных преступников.
К ней, похабно улыбаясь, подскочили стражники. Оттолкнув их, Лармина с гордо поднятой головой пошла сама.
— Да, это здорово подорвёт репутацию нашей школы, — задумчиво сказала Кули.
— Они это явно сделали намеренно, — недобро сощурил глаза Кармоль.
— Девочка просто хочет отомстить за смерть отца, — мягко сказал Пархи.
— Нет. С отцом её никогда не связывали родственные чувства. Он её никогда не воспитывал и уплыл, когда мать носила её под сердцем. Они даже не общались никогда, потому что отец всегда хотел сына. Когда он узнал, что будет дочь, то разочаровался в своей супруге, и решил вернуться через год, чтобы снова попытать счастье, — сказала Санахи.
— Откуда ты знаешь? — опешила Кули.
— Мы соседи по квартире с его супругой, — сказала Санахи.
— Значит, ты живёшь с нашими соперниками? И чего сразу не сказала?! — набросилась на неё Кули.
— Ключевое слово — «соперники». Выходит, я был прав, и девочкой движило лишь желание насолить конкурентам, — сказал Кармоль.
— Я нарыл информацию об этом господине, — сказал Пархи, — Он не так чист. За ним числятся грабежи и нападения с разбоем, которые тщательно скрыты взятками и угрозами.
— Подруга этой девочки — приёмная дочь влиятельных людей, — сказала Санахи, — Они занимают высокие чины при короле. Наверняка эта — как там её, Балбай? — догадывалась о том, что все эти подробности всплывут и Лармина может отделаться крупным штрафом. Это тоже не есть хорошо, но у кочевников такой менталитет — либо всё, либо ничего. Либо опозорить соперников по-крупному, либо не позорить их вообще.
— Действовать исподтижка — тактика скорее горцев. Кочевники делают гадости в лицо, — вздохнула до сих пор молчавшая Шен, — Видимо, нам придется уподобиться придворным и стать хитрыми засранцами. Благо, я этому более-менее научилось у советников Его Величества.
— Что ты предлагаешь? — напрягся Кармоль.
— Тут несколько вариантов: найти лазейку в законе, дать взятку крупнее, привлечь ещё одно лицо, сыграть на слабостях членов комитета. Недавние поправки в закон вносили самые главные педанты всея Альянса, так что первый вариант отметаем. Сыграть на слабостях членов комитета сложно, потому что их биография безупречна, а ещё у них выдержанность настоящих чопорных чиновников. Остаётся привлечь ещё одно лицо. Но кого?
— Так, восстанавливаем картину проишествия, — подал голос Пархи, — Перечислю участников. Члены экипажа — мертвы. Пиратки — мертвы, кроме Лармины. Супруга убитого…
— Недостаточно влиятельна, — отрезала Шен.
— Есть у неё влиятельные друзья? — повернулся к Санахи Пархи.
— Нет, она ведет полузатворнический образ жизни, — понуро ответила Санахи.
Эх, был бы тут Аргост… Точно, Аргост! Санахи подскочила, как ужаленная.
— Король может помочь! — радостно сообщила она изумленно повернувшимся к ней друзьям.
— Это только на словах у нас монархия, — усмехнулся Зарофин, — На деле политический строй Альянса — бю-ро-кра-ти-я, наша родимая.
— Какое её наказание, скорее всего, ждёт? — спросила Кули.
— В лучшем случае заключение на год или два, штраф и подписка о невыезде, в худшем — заключение на пять-десять лет. А если постараются, то может, её вообще казнят…
Ночь опустилась на город. Никто не спал: ни учителя, ни Лармина, ни те, кто это подстроили. Балбай не желала смерти Лармине, она просто хотела через неё опозорить школу. А вот подруга Балбай, Йлык, хотела, чтобы она понесла наказание как государственная преступница. А для неё существовало только одно наказание: смерть.
Йлык гладила бархат засохшей краски. Он смотрит на неё со старой бумаги. Ловец медуз, юнга с разбитыми коленками и волосами цвета соломы. Она желала его со всей страстью кочевницы, а эта дрянь его отняла у неё. Йлык надеялась, что Лармину не утопят, потому что для пиратки это самая желанная смерть. Нет, она позаботится о том, чтобы казнь была унизительной. Она вытащит всё грязное бельё, подключив найденных ею уцелевших жертв.
Сегодня ночью был подан дополнительный коллективный иск, и история государственных преступлений была обогащена новыми событиями. Грабежи, убийства. Типичная пиратская тактика. Море — их возлюбленный, а умерщвление — любовник. Сложить всё это, и получится море крови — то, чего они так хотят. Что ж, Лармина получит это — она утонет в море из собственной крови.
Звон монет всё подкрепил. Да, порой чиновников так легко заставить плясать под собственную дудку. Порок — нить, за которую дёргает кукловод.