Воспитать такую установку мешают два препятствия: представление, что основы своего и чужого счастья и страдания, "я" и «другие», – существуют порознь, независимо, как синий и желтый [цвета].
Из такого представления о счастье и страдании следует мысль: «Мои – нужно [соответственно] созидать или уничтожать, а чужими – можно пренебречь.»
Противоядием [первому препятствию служит осознание того факта], что "я" и «другие» – не изолированные сущности, а взаимозависимые; и в отношении меня [у других] возникает мысль «Другой», а в отношении себя у «другого» возникает мысль "Я". Здесь такая же [связь], как [между понятиями] «тамошние горы» и «здешние горы». Здесь, например, в отношении тамошних гор возникает мысль «Тамошние горы», а когда приходим к тамошним горам, возникает мысль «Здешние горы».
Поэтому это не так, как с цветами, где, как ни смотри на синий цвет, все равно возникает мысль, что это именно синий цвет, а не какой-нибудь другой. Об этом же сказано и в «Собрании практик»:
"Когда мы привыкаем одинаково
к себе и ко всем прочим относиться, –
становится стабильной Устремленность.
Взаимозаменимы "я" с «другими»
и так же иллюзорны, как [понятия]
«тот берег» у реки иль «этот берег»:
сам берег не бывает «тем» и «этим»,
и "я", из-за которого становится он
«этим берегом», само не существует;
так как же он способен стать «другим»?"
Этим поясняется, что ["я" и «другие» есть] лишь во взаимозависимости; они не существуют как самодовлеющие сущности.
Для устранения [второго] препятствия, мысли: «Страдания других мне не вредят, поэтому не стоит трудиться для их уничтожения», – [надо осознать] следующее.
Если так [думать], то выходит, что не стоит, опасаясь страданий старости, накапливать богатство в молодости, поскольку страдания старика не вредят молодому. Или же, что руке не стоит облегчать боль ноги; поскольку [рука] одно, а [нога] другое. – Так говорится.
[На самом деле], «старый» и «молодой», «прежнее» и «будущее рождение» – всего лишь обозначения; такие же, как «вчера» и «завтра», или «утро» и «вечер», и т. д.
Возможно возражение, что, поскольку старый и молодой – один и тот же поток сознания, а нога и рука принадлежат к одной и той же совокупности, они не аналогичны "я" и «другим».
Ответим. Поток сознания и совокупности состоят из множества моментов и элементов; они не являются независимыми, самодовлеющими сущностями. Как собственное "я", так и "я" других обязательно входят в этот поток-совокупность. Поэтому "я" и «другие» – не что иное, как взаимозависимости 33 и самостоятельно не существуют.
Поскольку из-за безначальной привычки к себялюбию мы все же нетерпимы к собственным страданиям, то, если привыкнем любить других, станем нетерпимы и к их страданию.
Устранив таким образом препятствия к [идее] обмена себя на других, перейдем к теме
В. Методика ее развития
Подумайте: "Из-за себялюбия, существующего из-за привязанности к "я", с безначальности сансары до настоящего времени [с нами] случалось много нежелательного. Хотя мы, может быть, имели желание стать совершенными, но, отдавая предпочтение цели-для-себя, применяли неподходящие средства; так проходили бесчисленные эпохи, но ни свои, ни чужие цели не осуществлялись. Мало того, что цели не осуществлялись: мы испытывали лишь страдания. Если бы вместо помышления лишь о цели-для-себя мы больше думали о благе других, то, несомненно, давным-давно уже [достигли бы] состояния Будды и полностью осуществили все цели для-себя и для-других. Не делая этого, мы теряли время в бессмысленных трудах."
Когда благодаря многим усилиям, с помощью внимательности и бдительности мы все это осознаем, – величайший враг, себялюбие, больше не возникает, а возникнув, не длится, – [поэтому мы должны] вновь и вновь пресекать его. Во «Введении в практику» (8.154-155) сказано:
"Это [себялюбие] миллиарды раз
причиняло мне страдания в сансаре.
Ты, мой ум, желал осуществить
цель лишь для себя, но бесполезно
пронеслись бесчисленные кальпы
в изнурении большом, и до сих пор ты
лишь страдания одни осуществил."
И еще (8.157): –
"Если бы прежде [как следует] ты
осуществлял это дело [благое],
не был бы счастья лишенным сейчас,
не говоря уж о счастье быть Буддой."
Не поддерживая такого ущербного положения, необходимо неустанно воспитывать установку бескорыстной отдачи существам своего тела, богатства, корней добродетели и трудиться на благо тех, кому это отдаем, никогда не делая им ничего дурного. Поэтому надо избавляться от забот о собственном теле, благе и т.д. [Во Введении в практику (8.137-138) говорится]:
«Другим принадлежу я», – это ты,
мой ум, теперь потверже осознай
и ни о чем другом уже не думай,
помимо блага всех живых существ.
Тем, что уже отдал другим – глазами и т.п.,
творить не подобает собственное благо.
Тем более, не подобает вред чинить другим
глазами и т.п., подаренными им."
Подумайте: «Если, отбросив мысль об [отдавании] тела и прочего на благо других, я устремлюсь к собственному благу или же употреблю свои тело, речь и ум для вреда другим, то, насколько это раньше мне бесконечно вредило, настолько и сейчас – если поддамся такой [глупости], ошибочно приняв ее за полезное – это принесет мне страшнейшие страдания», – и не допускайте этого. Во «Введении в практику» (8.169-172) говорится:
"Минуло время то, когда из-за тебя, мой ум,
я опечален полностью бывал.
Теперь я зрю тебя, куда стремишься, вижу
и уничтожу все твои обманы, спесь и козни.
Отбрось надежду всякую на то,
что ныне снова «день для личных целей»,
тебя другим я продаю в подмогу
без тени сожаления. Трудись! И если
я по беспечности тебя вдруг не отдам другим,
ты, без сомнения, толкнешь меня
в объятья стражей ада!
Так много-много раз ты отдавал меня
на долгие мученья, но сегодня,
припомнив вражеские выходки твои,
я раздавлю в тебе слугу корыстной цели!"
Также, черпая искренний энтузиазм из неустанных размышлений о пользе любви к другим, не допускайте пренебрежения к другим, а если возникнет, не позволяйте длиться. При этом, переживая симпатию, радость и дружелюбие к другим, порождайте – подобно тому, как прежде любили себя – любовь к другим, согласно сказанному: «Других возлюби, как самого себя.»
Чтобы зародилась такая любовь к существам, необходимо осознать их доброту или понять, что они оказывают нам добрую помощь. То есть как зарождается любовь к плодородной земле, когда видим, что от посеянных хороших семян она дает большой и прекрасный урожай, так и любовь [к существам] зарождается, когда убеждаемся, что из «почвы» существ, если в нее сеять даяние и другие [благие] семена, вырастают все временные и высшие блага. Об этом надо размышлять. Во «Введении в практику» (6.113) сказано:
33. А. Вэйман (р. 61) ошибочно переводит в прямо противоположном смысле: «one cannot establish oneself and others through relation.»