"Похвалы и почет – не заслуги и не долголетье,
не становятся силой, здоровьем иль благом для тела они.
Я ведь знаю, в чем благо;
так разве благое найдешь в них?!"
И далее (6.93):
"Когда рушатся замки из песка,
дети плачут, от беды изнемогая.
Так и ум мой плачет, как ребенок,
если похвалы и славу отнимают."
б.
Размышляя так: «Похвалы и подобное склоняют ум к бессмысленным вещам, нарушают разочарованность [в Круговерти], вызывают зависть к обладающим достоинствами, сводят на нет благие дела...», – порождайте [в себе] удрученность ими. Как сказано (6.98):
"Похвалы, славословья отвлекают меня [от благого],
отвращенье к [сансарным благам] разрушают всецело,
[вызывают] к достойнейшим зависть
и благо мое разрушают."
в.
Размышляя: «Итак, воспрепятствование похвалам, моим славе, обретениям и почестям охраняет меня от попадания в дурную участь, разрубает цепи привязанностей, закрывает вход в страдание: оно – как благословение Будды», – искренне преодолевайте гнев и радуйтесь. По этому поводу говорится (6.99-101):
"Поэтому разве тот, кто причастен
к крушению славы моей и похвал, –
меня не хранит от будущих бед
и не спасает от участи горькой?!
Ведь я устремлен к Освобожденью
и не хочу оков обретений
и почестей. Разве могу я сердиться
на тех, кто от цепи спасает меня?!
Как я могу сердиться на того, кто, будто
благословенье Будды, прекословит
желанию, ведущему к страданию меня,
готового соблазну [почестей] поддаться?!"
2. Преодоление нетерпимости к презрению и остальным из трех [подобных установок]
Подумайте: «Поскольку ум бестелесен, другие в действительности не могут причинить ему вред. Но, [допустим], что вред уму – это, действительно, следствие вреда, причиненного телу. Однако презрение и подобное не могут нанести телу вред. Значит, они не вредят ни телу, ни уму, поэтому можно радоваться.»
Так преодолевайте уныние: ибо, если его преодолеть, ненависть не возникает. Об этом сказано и [во «Введении в практику» (6.52-53)]:
"Ум бестелесен, и поэтому никто
и никогда ему не может повредить.
[Допустим, что], поскольку он привязан к телу,
ему вредят телесные страданья.
Но ведь презренье, грубые слова
и порицание не повреждают тело:
так почему же разъярен ты, ум?"
Устами Шаравы:
"Сколько ни хвалили Камлунгпу, Нэузурву и Дабпу 155, они оставались безразличными, как камни, и это приносило им счастье. Нынешние не могут устоять против похвал, и это приносит им несчастья.
Когда Шентона156 хулили, что он такой и сякой, он говорил [себе]: «Не принесшее [еще плодов] мое оговаривание тоже должно быть искоренено: надо раскаиваться за свое прошлое злословие.»
Когда йогину Шейрабдорчже [пожаловались]: "Хотя мы держим в тайне, все равно [это] разглашается... люди говорят [об этом], – он сказал: «Да... о чем же еще могут говорить люди, как не о людях», – и добавил: «Надо избавляться от всякого повода для злословия.»
Можно подумать, что, если другой человек меня презирает и т.д., чувствует ко мне неприязнь, – поэтому я унываю. Однако даже если другой действительно [захотел бы] посредством неприязни причинить мне вред, он ничего не смог бы сделать. Поэтому уныние следует отбросить. Как сказано [во «Введении в практику» (6.54)]:
"Никто из тех, кто не любит меня,
ни в той и ни в этой жизни
не собирается съесть меня:
почему ж он мне неприятен?!"
Можно подумать, что, хотя неприязнь и не может причинить мне вред, но из-за нее создается препятствие к получению благ от тех, [кто плохо ко мне относится], и потому я сержусь, когда меня презирают, хулят или порицают. Однако, даже если я получу блага, их придется оставить с уходом из этой [жизни], а грехи гнева будут следовать за мной. Поэтому лучше умереть скоро и без благ, чем долго жить, приобретая жизненные блага скверным образом.
Сколь долго ни живи с благами, – от смерти не спастись, умереть придется. А в час смерти все равно прожил ли ты счастливо сто лет или только год. Ведь тогда и то и другое станет лишь воспоминанием, и в то время нет никакой разницы меж [былым] счастьем и страданием.
Это подобно тому, как два проснувшихся [человека, один] из которых испытал во сне сто лет счастья, [а другой] – лишь одно его мгновение, уже ничуть не счастливее один другого.
Если, размышляя таким образом, отступимся от пристрастия к обретениям и почестям, то презрение, оскорбительные слова и прочее не ввергнут нас в уныние: поскольку, если не заботиться о возвышении себя в глазах других, то, даже если не достигаем [возвышения], внутреннее удовлетворение не исчезает. По этому поводу [во «Введении в практику» (6.55-59)] говорится:
"Когда я что-то не приемлю, это потому,
что не хочу препятствий для приобретений.
Но обретения свои я оставляю с этой [жизнью],
а [гнева] грех пребудет постоянно.
Так лучше мне сейчас же умереть [без благ],
чем долго скверно жить, приобретая
блага нечестным способом. Ведь, даже
когда б в грехе я долго и [богато] жил,
все ж [наконец] не миновать страданий смерти.
[Вот, если некто] пробудился ото сна,
в котором испытал сто лет блаженства,
[другой же] пробудился [ото сна],
в котором испытал мгновенье счастья:
для этих двух, восставших ото сна,
их сновидение не стало явью.
[Подобно же] в час смерти – все равно,
[в довольстве] долго жил ты иль не долго.
[К тому же], даже если долго и блаженно
я радовался множеству приобретенных благ,
ведь все равно уйду из жизни голый,
как будто я разбойником ограблен."
2. Преодоление досады, если враг благоденствует, и радости, если он бедствует
Подумав: «Велико противоречие в том, что я породил Устремленность к Пробуждению ради блага и счастья живых существ, но гневаюсь из-за того, что существа обретают счастье сами. Разве я не хотел, чтобы все существа стали Буддами, почитаемыми в трех мирах, – а досадую из-за того, что им достаются столь незначительные обретения и почести?», – необходимо, изгнав зависть к благоденствию других, какие бы они ни были, зародить в себе самую искреннюю радость по отношению к ним. В противном случае, Устремленность и осуществление блага и счастья существ становятся пустыми словами. Как говорится [во «Введении в практику» (6.80-84)]:
"Желая [привести] скорее всех существ
к блаженству [высшему], рождаю Устремленность.
Зачем же я сержусь из-за того,
что существа нашли себе [немного] счастья?!
Когда ты говоришь: "Желаю, чтобы все
155. Тиб.: grab-pa. У А. Вэймана (р. 159) – Grub-pa.
156. Геше Чжамьян Кьенце утверждает, что Шентон (тиб.: gshen-ston) – не имя, но значение этого слова остается неясным. Поэтому пока что мы вынуждены сохранить этот фрагмент перевода в таком виде. Если удастся уточнить его смысл, в следующем томе будут внесены коррективы.