Товарищи и граждане, с уверенностью могу вам сказать сегодня, что в жестоком убийстве замешен кто-то иной — жестокосердный и алчный, тёмный элемент и расчётливый изувер. Давайте подумаем вместе. Где Тузик мог умыкнуть кусок мяса? Этот вопрос волновал многие года самые глубокие умы нашей и прошедшей современности. Поповский холодильник «ЗИЛ» второй год был сдан в ремонтную мастерскую. Холодильник «Стинол», заполненный колбасами — подарками прихожан, стоял довольно высоко, на специальном постаменте. Тузику добраться до дверок архиневозможно и сугубо трудно. Речь идёт о мясе напрямую. Вполне возможно, никакого мяса не было у батюшки, а человек, который захотел его оболгать, подорвав авторитет отца Власия, приврал форменным и натуральным образом. Вполне вероятно, что Тузик, неведомо как попавший в кухню, слямзил кусок севрюжатины. Если верить статистики, которая знает всё, и упрямо утверждает, что к тому эпохальному времени основные запасы севрюги в торговой сети Лупоглазово окончательно съедены. Если что и придерживалось в холодильных камерах, то только для особых персон и непредвиденных событий, которые вполне могут произойти, как происходят весна и зима в том регионе. Могли придержать эту рыбку для сановной персоны, у которой от хека колики открываются в разных внутренних органах и даже в суставах начинается ломота. Вероятно, от избытка фосфора. Получается, что ни мяса, ни рыбы Тузику не пришлось вкусить. За что же он пострадал, лишившись короткой жизни. Конечно, с мёртвыми тузиками хлопот немного. Не нуждаются в ошейниках. Им не нужны конуры. И совсем не требуют себе цепей, как пролетариат, который их постоянно теряет. Мёртвые Тузики не лают и не воют при ясной луне, когда служитель поздненько возвращается со своего места работы.
И всё же мясо! Интуиция, а точнее сказать, дедукция позволяют сказать, что батюшка обнаружил недостачу мясца. Как обычно, учинил спрос с матушки. С кого же ещё? Не себя же допрашивать.
— Где полтуши бычатины, Ольга? Экономить разучилась? Мы могли бы этим мясом питаться до самого Морковкиного заговенья.
Ольга страшно взволновалась и творчески задумалась. Кто мог стрескать столько прекрасной бычатины из Аргентины или Англии. Сама-то попесса вегетарианка. Об этом говорят её письма в газету «Светлый глас». За беспорочную жизнь попадьица Ольга откушала на празднике по случаю реставрации большого колокола 23, 8 грамма краковской колбасы. Она ошиблась. Думала, что эта колбаска состоит из сои, а оказалось, что кто-то нечаянно бухнул в бак кило мяса. После этого казуса ей сделали дважды переливание желудка и промывание внутренних кишок.
О строгом дознании услышала краем своего уха кухарка. Именно очаровательная девица с двумя высшими кулинарными образованиями и рассказала пономарю, имевшего дело с верёвками. Медлить нельзя. Этот зверь лишил Тузика радостной жизни, скрывая следы наглого преступления. Кухарка, тем временем, несмотря на два свои высшие образования, собрав кости на городской свалке, бросает их под крыльцо поповского дома, где у Тузика была спальня.
Вот и получается, что бедная собачушка украла и стрескала такое огромное количество мяса. Настоящие преступники, крадущие мясо и иные продукты питания, остаются безнаказанными. Они умело подтасовывают факты, убеждают попов и других граждан о преступности собачьего рода. Убеждают и нас в жестокости служителей культа. Так было, так есть и так будет в этом мире, пока живы пономари и кухарки.
Вы спросите насчёт морали. Я — не знаю. Придумайте сами. Если вы решите, что нынешние звонари не воруют ни у кого продукты или что иное, не вводят в заблуждение нас, описывая на дощечках злодеяния честных граждан, вполне так может быть. И возможно, дети бывших звонарей уже выучились и выдвинулись, и звонить на колокольни посылают других.
Попутчики
Абраменко ехал из дома, а Адаменко был в командировке, возвращался домой. Встретились и познакомились. Обрадовались, разговорились. Почём колбаса, есть ли напряжение со стиральным порошком, завозят ли зубные щетки из Саудовской Аравии? Дед Адаменко приехал в Сибирь и остался, так как понравилось ему на Алтае землю пахать.
Абраменко звали Миколой. Адаменко — Николаем.