Я закрыл глаза. Я вспомнил, как сидел в мрачном и безмолвном классе, у самого окна, за пыльной партой. Будто сон… Будто я спал все это время. И мои приключения мне просто приснились… Макс, Хром, Гато… Тени несбывшихся грез… Отголоски желаний… Отражение боли… И черное пятно на стене, как метка, как точка отсчета… Осталось только…
Проснуться.
Я открыл глаза. Я видел призрачную лестницу, которая была реальнее настоящей. Я чувствовал напряжения Петра, стоящего прямо у меня за спиной. Я помнил… Почти все… И знал… Многое. Очень много. Например, то, что на стене в той комнате не было никакого пятна… Знал, что сейчас не полночь, сейчас полдень… Знал, что цикл завершился…
«Мы вышли не на той остановке».
Пи-31 считал, что тропа появляется только ночью. Он ошибался. Значит, он мог ошибаться и во всем остальном… Но… Я знал правду. Я увидел достаточно, чтобы сделать свой выбор. Точнее, мне дали увидеть… Хха… Как благородно с их стороны…
Уже не сомневаясь, я шагнул вперед и ступил на призрачную лестницу. С необъяснимым и удивившим меня самого трепетом. Словно на красную ковровую дорожку… Или на тропинку, усеянную лепестками роз… Впрочем, это могло быть и первым, и вторым. Одновременно…
Как и в прошлый раз, я ничего не почувствовал, но окружающий мир отдалился, стал просто фоном… Правда, иллюзии погружения в невидимое озеро уже не было, зато я исполнился необъяснимого спокойствия. Хорошо… Как же мне хорошо…
— Постой!
Петр схватил меня за правое плечо.
— А как же я?!
— Не мешай…
Я отмахнулся от него, как от назойливой мухи.
— Я не позволю тебе! — в его правой руке блеснуло лезвие. — Это мой план… Мой!
Странно, но я не испугался… Наверное, даже частичное соприкосновение с нулевым этажом убило во мне все чувства… Нож казался мне игрушкой, а Петр — ненастоящим. И солнце, и разваливающееся здание, и пыль в воздухе… Да и сам воздух… Все это лишь нелепые театральные декорации. Небрежно сделанные и пущенные в расход… А реальность… Она другая.
Я легко перехватил руку Пи-31 и отвернул от себя. А затем, продолжая движение, воткнул нож прямо в его живот. Это было даже забавно… Он так хрипел, пытался вырваться… Какой упрямый мираж. Нехорошо… Я держал свою жертву, не позволяя освободиться. А он… Петр пронзительно хрипел, призывая на помощь богов и демонов. Правда, ненадолго его хватило — пару минут подергался и стих, повиснув на моих руках.
— Про… кля… т… — выдавил Пи-31, собирая в глазах все страдания мира. — Т… ты… про… кля… т…
— Да ну… Ты же сам сказал, что я ближе всех к богу. Ну а ты, соответственно, к дьяволу. Вот и отправляйся туда, я скучать не буду.
Оттолкнуть истекающее кровью тело Петра не составило труда. Он упал на спину, разбрызгивая кругом тяжелые красные капли. Как неаккуратно… Выпавший из моих рук нож глухо стукнулся о пол, я больше не нуждался в оружии. Только не я, только не здесь, только не сейчас… А затем…
Благоухающий чужой кровью, потерянный и забытый, я стоял на призрачной лестнице. Только что я впервые убил человека… Я убил Петра, но это была лишь пустая формальность… А теперь мне предстояло сделать выбор. За него. За себя. За нас обоих.
Мои мысли были пустынны, как улицы ночного города. Я не мог придумать ничего нового, я мог только метаться от факта к факту, от знания к знанию… Как крыса, запертая в лабиринте… Я не мог ничего изменить, но, что самое главное, я не хотел ничего менять. Мне дали выбор, и мне этого было достаточно. Достаточно много, чтобы…
Позади оставался солнечный свет. Впереди был зыбкий полумрак лестницы в никуда. Я не колебался. Я шагнул вперед, начав спускаться вниз… Туда, где меня ждала…
Тьма.
No Артем Карпицкий, Иваново 12 июля — 25 августа 2009 г.