И раз, и два Александр ловил на себе ее взгляды. И всякий раз он не мог определить — чего больше было в этих серых ее глазах: сожаления и упрека или равнодушия в этой притушенной неяркой улыбке.
Песня так же неожиданно оборвалась, как и началась. Василий отложил гитару, встал из-за стола. Подошел Ситников, и они закурили.
— Каково служится? — опросил Ситникова Стужин.
— Наше дело солдатское. — И тут он стал жаловаться, что не смог попасть в академию, а без нее нет роста. До сих пор приходится ходить в капитанах, служить в глубинках. Сейчас, правда, часть стоит в Белоруссии.
— Хватит прибедняться, — перебил Ситникова Василий, — заводи своего «Запорожца», к Александру доскочить надо. Как?..
— Можно, — утвердительно кивнул Стужин.
— А я и не жалуюсь.
— Ждите нас, не горюйте, — бросил хозяин остальным гостям.
— Горю нетерпением получить книгу сию же минуту, — объяснил он желание прокатиться, когда все уселись в автомобиль. — И, ясное дело, с дарственной надписью.
Дома Александр достал из раскрытого чемодана два экземпляра, присел за стол, чтобы их подписать.
В комнату зашла матушка Александра, седая женщина, маленькая, но довольно подвижная: «Может, вам закусить подать?»
— Что вы, мамаша, — поспешил Василий. — Спасибо. Мы у нас в саду ужинаем.
Стужин подписал экземпляр книги Василию, что ему, впрочем, не составило большого труда. Над следующей подписью он задумался. Выходило, что посвящать свой труд он должен и Анне наравне с Ситниковым. Она ведь тоже — школьный товарищ, даже еще ближе, так как учились в одном классе, тогда как Ситников был в смежном десятом «Б». Ему даже пришло в голову надписать ее девичью фамилию, именно девичью.
Какое-то мгновение он думал так. А потом открыл титульный лист и почему-то написал: «Алексею Ситникову, товарищу школьных лет, — автор».
На другой день, когда солнце было высоко и Стужин уже не спал, но лежал с книгой в руках — вошли Мамонтов и Ситников.
— Пора бы и вставать, лежебока, — тормошил его Василий.
— Что так вырядились? — удивился Александр, увидев Ситникова в резиновых сапогах.
— Готовность номер один.
— Вчера же договаривались насчет рыбалки?
— Какая там рыбалка, ни то ни се, — Александр глянул в верхнюю часть окна. — Теперь вечера надо ждать.
— Давай, давай, не так рыбалка, хоть на природе побудем, поговорим.
Александр выпил чашку горячего кофе и вышел во двор, где его поджидали товарищи.
В низине, сразу же за дачным поселком, в старых карьерах, питаемых вешними водами и безымянным ручейком, водились карпы, караси, сазаны. Друзья выбрали местечко на пологом берегу у большого ивового пня. Внизу, полукругом, мелкой рябью плескалась вода. Стужин удивился: до чего чистая и прозрачная была вода. Все камушки на дне, все водоросли были видны.
— Разве по такой воде что поймаешь?
— Поймаем, — пообещал Василий.
Ситников вошел по колени в воду, далеко забросил лесу на бамбуковом удилище.
Александр сидел на берегу, наблюдал за Василием, который порасставил свои удочки в стороне от Ситникова.
Прошло около получаса, о клеве не было и речи. Василий проверил насадку, подошел к Стужину, раскрыл хозяйственную сумку.
— Не клюет, так мы клюнем, — подмигнул он, доставая походный складной стакан, яблоки и бутылку вина. — Ситников! На сушу! Да сапоги снимай, беги подальше от ревматизма.
— Меня не так просто взять, — заметил Ситников, — я не зря так усердно читаю журнал «Здоровье».
— Пустейший журналишко.
— Это почему же такое мнение о нем?- — спросил Стужин.
— А потому, что кроме популярно изложенных лекций о той или иной болезни, — в нем ровным счетом ничего нет.
— Так уж и нет?
— Я вот врач, — Василий положил свою широкую ладонь на грудь, — но мне претит, когда этот журналишко пытается рядить меня в тогу безгрешности и совершенства. Из номера в номер, буквально в каждой статье варьируется одна и та же, в общем-то верная, мысль о том, чтобы люди не занимались самолечением, что все вопросы лечения решает врач.
— Так что ж тут неверного? — вступился в разговор Ситников, который снял сапоги и сидел в шерстяных носках.
— Неверно то, что утверждать так — значит смотреть на действительность слишком однобоко. Разве у нас нет такого, когда у больного подозревают сердечную недостаточность, а на самом деле у него мигрень. Или ищут у человека гастрит, колиты, чуть ли не язвенную болезнь, а у него — нарушение функции щитовидной железы.