Это было похоже на один из способов медитации. По крайней мере для Принца, полностью сосредоточенного на занятии и лишь изредка поглядывающего на прекрасно-серьезное лицо Льва. У того во взгляде читались какие-то глубокие размышления, временами мешающие работать. Он не смог не порезаться, когда очередной раз пробивал толщу тыквы ножом. Однако, Принц не прочитал на его лице никаких признаков боли. Лев молча отошел, чтоб обработать рану и вскоре вернулся.
В какой-то момент Принц понял, что Лев… Нервничает? С этими тыквами… Точнее, с этим его желанием найти волшебную тыкву явно было что-то не то. И, пока юноша наслаждался процессом «продырявливания» клубней, Лев швырял от себя оранжевые валуны чуть ли не со злостью. Что такого важного он хочет получить от магии?
Подумав об этом, Принц понял, что все его вопросы сводятся к одному самому желаемому: «Кто такой Лев вообще?». Наверное, даже самого хозяина дома не так интересовало, кто Принц на самом деле.
Если Лев не с этого этажа (а это так, потому что никогда прежде молодой монарх не видел никаких полу-львов полу-людей на Звездном Острове), то как ему удается жить здесь, не взирая на закон этажей?
Одним из самых главных законов является «Закон о жизни» (почему такое название? Принц сам не знал), и значил он, что по истечении девяти дней пребывания не на своем этаже путешественник просто исчезнет.
Либо Лев навещал свой этаж время от времени… Принц задумался. Но задавать вопросы он не хотел, тем более, что Лев явно был не в подходящем для этого настроении.
Каждая морщинка на молодом лице казалась острее, когда он вынимал из плода совершенно обычную, ни капли не золотистую мякоть. Принц проникся сочувствием к приятелю.
Он представил, зачем вообще может понадобиться магия? И что бы загадал сам Принц, если б у него была такая возможность?..
Нет, о воскрешении родителей не может быть и речи. Вот, допустим, они ожили. И что? Кого они перед собой увидят? Неудачника, сбегающего из собственного дома? И этого самого неудачника жалеют все, кому не лень. Все хвалят Ластора, за то, что он не бросил Принца… а как Ластор вообще мог отказаться от возможности посидеть на троне пару лет? Да, теперь, получается, даже не пару…
Кто пустит на престол неуверенного в себе мальчишку, который боится за себя постоять? Да, Принц боялся лишнее слово сказать каждому из них. Газетчикам, выпрашивающим новый материал для сенсаций, этим дамочкам, мнивших себя пассиями, да хотя бы Ластору. Что уж говорить о всех тех людях на балах и совещаниях. Ему даже высказаться не дают.
Нет, ты не прав. Не тебе не дают, это у тебя не хватает смелости схватить кого-нибудь из них за горло, встряхнуть, да сказать: «Эй, дружище, замолчи-ка, а? Сейчас говорить буду я». Посмотри на Льва. Ну, взгляни!
Принц пошел на поводу у внутреннего голоса и взглянул.
Что ты видишь? Человека, который ни от кого не зависит. Он может тебе сказать, что ты костлявый и странный. Ты знаешь, что он прав. Вот кто говорит все, что думает. А ты стесняешься даже слово лишнее сказать. Да, ты здорово пошутил как-то раз, но заслужил ли ты этим его уважение? Он все и так тебе сказал! Ты — ничтожество, потому что тебя нет. Лев тебя не видит!
— Воу, воу! — Из темноты раздумий его вырвал голос друга. — Я думал, это у меня есть повод злиться…
Принц посмотрел на тыкву, которую он держал в руках.
Она была испещрена дырками от ножа. Погрузившись в себя, юноша снова и снова вонзал в нее острие. Плод был почти полностью изранен. Даже жалко стало.
— Кого представлял? — Улыбнулся Лев.
— Да так, никого…
Мужчина посмотрел на него с подозрением. Да, Принц снова ушел от ответа, но, если честно, он правда никого не представлял. Разве что свое никудышное положение.
Принц выдавил из себя натянутую улыбку, но Льва это не впечатлило.
— Мне досадно, что я открыт перед тобой, — сказал он разочарованно, — а ты только больше закрываешься.
До этого момента Принц и предположить не мог, что можно так сильно себя возненавидеть за пару секунд. От стыда он потупился, опустив взгляд.
— Ладно, мы вроде как все тыквы проверили. — Вздохнул Лев.
— Что теперь?
— Раз уж ничего не нашли, придется ехать в город, продавать эти.
— То есть ты воруешь тыквы, дырявишь их, а потом… продаешь?
— Все именно так. — Пожал плечами Лев. — Повторюсь! Я бы этого не делал, если бы они хоть кому-то были бы нужны.
— Но их же продолжают сажать?
— Как и яблоки, как и дыни. У замка большая территория, не замечал?