Я снова пытаюсь отдернуть руку, мой взгляд метался вокруг нас. Здесь никого нет. Эта маленькая часть Александрии мертва. Но у меня есть пистолет на бедре. Мне не нужно, чтобы кто-то меня спасал.
— Кто ты, блядь, такой? — спрашиваю я.
Он подмигивает, один полуночный голубой глаз на секунду сверкнул.
— Люцифер, — холодно отвечает он. — А ты — моя Лилит.
Я в шоке, что он знает, кем я должна быть.
Его рука обхватывает мою, его пальцы мозолистые. Я не отстраняюсь, пристально глядя на него.
— Ты в краске скелета, — замечаю я. — Где твои рога? — я смотрю на его полностью черный наряд. Это может пройти, я думаю.
— У Люцифера нет рогов, — говорит он, отыскивая глазами мои собственные рога. — Это должен делать его любовник.
Я хмурюсь.
— Делать? — повторяю я.
— Да, — говорит он с горловым смехом, делая очередную затяжку сигареты. Я рассматриваю его острые скулы, вены на шее под толстовкой. Он выдыхает, его красивое лицо на мгновение заслоняется облаком дыма. — Чтобы зарезать любого, кто подойдет ко мне слишком близко.
Я вздыхаю и качаю головой, но не отстраняюсь. Что может быть веселее перед смертью?
— Я иду в Рэйвен Парк, — заявляю я. — Либо ты последуешь за мной туда, либо отпустишь меня. Мои планы не могут измениться.
Мне не показалось, что его взгляд метнулся к пистолету. Он нахмуривает брови, белая и черная краска немного размазывается.
Наконец, он кивает.
— Рэйвен Парк — да, — говорит он с улыбкой. — Но я предупреждаю тебя… — ещё одна затяжка сигареты. Ещё одно облако дыма. — Ты можешь там умереть.
Я смеюсь.
Если бы он только знал.
Глава 3
Настоящее
У меня никогда нет проблем с кровью. В конце концов, мы сделаны из нее. Когда Джеремайя только начал пытать меня, он думал, что я упаду в обморок от вида крови. Он думал, что я, испуганная девочка, из-за крови буду бежать.
Конечно, не похоже, что я могу убежать далеко. Джеремайя не позволит мне снова убежать.
Но дело не в крови.
Дело в его взгляде на меня.
Он наблюдает за мной, и я чувствую, как он ждет меня. Ждет, когда я заплачу. Брошу обвинения в его сторону. Чтобы убежать. Или попытаться.
Но я смотрю на труп у наших ног и не двигаюсь ни на дюйм. Я все еще не уверена, даже спустя почти год после того, как он начал приводить меня на эти просмотры, что именно я должна здесь делать. Я перепробовала все.
В первый раз, когда на складе лежала отрубленная голова человека, меня стошнило. Я упала на колени, меня вырвало, и ему пришлось оттащить меня с помощью своих людей обратно в особняк Рейна. Он мучил меня и там, когда мы вернулись. Бросал оскорбления, кричал мне в лицо, тряс меня за руки.
В следующий раз это было просто огнестрельное ранение в грудь мертвеца. Я просто стояла и ждала, когда все закончится. Я стояла там пятнадцать минут. Потом я больше не могла этого выносить. Я закричала на него. Он позволил мне.
Потом он отвез меня обратно в особняк. Опять крики. Опять хватание.
Каждый раз я все делала неправильно. Я знаю, что в этот раз все будет по-другому. Странно. Я все еще чувствую, как он прижимается ко мне, как час назад на карусели в парке Рэйвен, хотя он стоит рядом со мной. Я чувствую его вес. Я всегда чувствую его вес. Сейчас он держит одну руку под локтем, и мне требуется все, чтобы продолжать смотреть на разрушенное тело.
На этот раз мы в доме мужчины. Человек, который в чем-то обидел Джеремайя. Но есть тысяча способов обидеть Джеремаю, и каждый из них более странный и произвольный, чем предыдущий. Есть тысяча способов оскорбить и Орден Дождя. Забавно, что я ношу его фамилию. Но кроме того, что он держит меня на коротком поводке, я не получаю никаких привилегий, которые с ним связаны.
Кровь сочится на плюшевый ковер, а мужчина полностью обнажен. На его теле больше ножевых ранений, чем я могу сосчитать. Я должна быть потрясена. Наверное, так оно и есть, но что тут поделаешь? Этот человек уже мертв. Он был мертв с той минуты, как обидел моего брата. Десятки раз я думала, что его арестуют. Десятки раз он доказывал, что он выше закона.
С тем количеством денег, которое у него есть, я не очень удивлена.
Я чувствую запах крови, железа и граничащей с ним гнили. Я не знаю, как давно Джеремайя сделал это; он никогда не берет меня на убийства. Я даже не знаю, делает ли он их все сам. Его правая рука, Николас, обычно находится рядом с ним. Сейчас он в тени, вместе с Кристофом, его охранником. Я не могу их видеть, но я знаю, что они смотрят на меня.