Лара кивнула и положила за щеку кусок остывшего клубня. На языке был только вкус сажи, а в живот страшно свело, но девочка продолжала улыбаться брату. Тот продолжал:
– Хорошо… – протянул он и положил руки в карманы, – Но не все человеческие особи таковы. Некоторые из них считают, что уже достигли много и, как они говорят, насыщаются засуженной роскошью. Они мчаться по длинной Аллее Наслаждений, но забывают, что каждая улица заканчивается на стыке с другой. Так, за углом людей всегда поджидает разочарование – в самих людях, в выдуманном ими же богатстве, в себе… – Он снова сел напротив сестры и, широко разведя руки, воскликнул, – Но так ведь нельзя! В чем радость пресыщения?! – Роджер вскочил на ноги. Его распирало от того, что он пытался донести до сестры. Нельзя было понять, что так корчило его лицо – то ли чувство восхищения собственным мыслями, то ли страх перед тем, что руководило его разумом и телом – но выглядело пугающе, – Счастье нельзя получить, если ты постоянно купаешься в блаженстве! Чтобы испытать счастье… – Вдруг Ро остановился посередине комнаты и закашлялся, прикрыв рот рукой. Когда же он снова смог говорить, с его губ хрипло опали на пол и разбились на острые осколки слова, – Нужны страдания…
Он сказал это тихо, но в голове Ларисы его голос звучал громким эхо и дрожью разносился по всему телу. Роджер подошел к дивану:
– Встань, пожалуйста.
Лара поднялась и стояла вплотную к брату, чувствуя его учащенное дыхание. Роджер обнял сестру:
– Я очень хочу показать тебе одно место – оно удивительное. Не смотря на то, что ты столько всего натворила… Ты будешь счастлива! Ведь я так люблю тебя, с самого твоего рождения…
В глазах девочки снова появились влажные блики; она мотала головой из стороны в сторону, но ничего не говорила – губы жгло.
– Не бойся, я рядом… – Роджер взял ее за руку, крепко стиснув ладонь, и скорыми шагами зашагал в соседнюю комнату, – Я очень старался!
Он отворил дверь. Окна были забиты досками, так что свет не проникал в помещение. Роджер вошел в комнату, притянув с собой сестру, и закрыл дверь. Он прошёлся по комнате, словно жил в ней с рождения, точно знал расположение всех предметов мебели и не боялся наткнуться на что-то в темноте. Мрак был кромешный. На секунду Ларе показалось, что она ослепла и больше не увидит пугающее лицо брата. Но как только она об этом подумала, Роджер начал по очереди зажигать высокие свечи, расставленные вдоль стен. Запахло воском. Стали вырисовываться силуэты стоявших рядом предметов, а через несколько секунд Лара уже четко видела орудие, изготовленное братом и столик с подручными приборами напротив. Это была высокая доска с вырезанными в ней четырьмя узкими дырами, в которые протянулась смертоносной змеей толстая веревка.
– Нравится? – спросил Роджер и уставился на сестру, как маленькие дети смотрят на родителей, и ждут реакции одобрения на подаренную ими поделку или рисунок, – Ну не молчи! – Он улыбался так же, как делал это в детстве: кто угодно был готов поверить в его невинность и добросовестность.
Что касается последнего качества, то орудие было и правда выполнено хорошо: аккуратные разрезы, крепко завязанные узлы верёвок.
– Ты, правда, молодец… – Начала было Лара, но Ро снова её перебил:
– Тогда чего мы ждём? Залезай! – Вскрикнул мальчик и толкнул сестру в сторону огромного изделия из дерева. Лара вскрикнула и попыталась выбраться, но брат толкнул её сильнее, и она ударилась спиной о доску. Тогда Лариса вытянула руки, чтобы брат не подошёл к ней. По щекам слезы катились полноводными реками. Роджер отошёл к погасшей свечи, чтобы снова её зажечь. У той стены, где была дверь на выход из этого жуткого места, свечей не было, и Лара решила, что именно сейчас есть шанс сбежать. Она бросилась к двери и нажала на её ручку. Роджер широким шагом направился к двери, громко топая тяжёлыми ногами, но прямо у двери упал. Он схватил сестру за ступню, перешагивающую порог комнаты и втащил её обратно. Лара рухнула на пол и расплакалась.
– Не нужно уходить! Я ведь тебя хочу сделать счастливой! – он помог сестре подняться и, нежно обняв сзади за плечи, подвел обратно к «Машине счастья», как он её назвал, пока трудился над её проектом ночью. Лара поддалась воле брата, но всё еще лелеяла мысль сбежать, рассматривая помещение. Когда Роджер просовывал ноги Лары в петли веревок, выглядывающих из нижних отверстий, Лара снова попыталась бежать. Никогда до этого не верящая в сверхъестественные силы, она, кажется, обрела веру во всех богов сразу. Но как не всё правда, что написано в Библии, так и не все желания Бог выполняет сразу. Роджер успел встать раньше, чем щиколотки сестры успели вырваться из плена петель. Он прижался к ней всем телом, вдавливая девочку в стоящую за её спиной доску.