– Я это и собирался сделать… Только вот где наш домик?
– Мне кажется, я знаю, где мы свернули не в ту сторону… – тихо произнесла девочка и поспешила туда, откуда они прибежали. Рик окликнул её, но та не обернулась, и ему ничего не оставалось, как следовать за ней. С каждой секундой частота, с которой девочка отталкивалась от земли крошечными ножками, увеличивалась, но Рик смог её догнать:
– Ты уверена?
Элизабет обернулась лицом к Рику и стала бежать спиной вперёд. Она кивнула другу, чтобы тот не сомневался и попыталась что-то сказать, но на пути появились широкие кусты, и Лиза, споткнувшись об их низкие ветки, шлёпнулась, ударившись головой. Сверху упал Рик и тоже потерял сознание – то ли от голода, то ли от неожиданного падения.
На следующий день Элизабет открыла глаза и попыталась оглядеть место, в котором она находилась, но всё плыло в тумане, а голоса раздавались эхом, и она погрузилась в сон. Спустя пару часов очнулся и Эрик. Он лежал на небольшом кресле, а рядом стояла тарелка с остывшей едой и стакан воды. Рик оглядел комнату: она была просторная; высокие окна под потолок открывали вид на реку, окружённую лесом; в центре стоял большой зелёный диван, на котором лежала Элизабет, укрытая пледом. В её ногах, сидя, спала ещё одна девочка. Она было очень худа, чтобы не сказать – тощая, а короткие тёмные волосы не позволяли разглядеть лицо. «Будить не буду. Когда проснётся, тогда всё и расскажет, – подумал Эрик, – Интересно, очнулась ли Лиза…». Рик почувствовал тошноту, а в животе покалывало. Он выпил немного воды и поставил стакан на место. Около десяти минут он не решался притронуться к еде, но голод брал верх, и вскоре руки мальчика притянули не только тарелку, полную каких-то обжаренных овощей и небольших кусков мяса, но и долгожданную трапезу. Когда с едой было покончено, Рик поставил тарелку на прежнее место и попытался встать, чтобы подойти к Элизабет, но ногу пронзила жуткая боль. Только теперь мальчик заметил, что вся нога ниже колена была туго перебинтована, и на тряпке выделялись пятна крови. Вдруг в комнату вошёл высокий мужчина:
– О! – воскликнул он, – Ты очнулся! – он подошёл ближе и присел перед креслом, где лежал Рик, – Моё имя Мэтью. Мой дом, – он оббежал комнату взглядом, – Я заметил, как вы побежали от реки…
– Вы из полиции? – выпалил Эрик. Мэтью рассмеялся так, словно он был добрым великаном:
– Нет. С ней я не сильно дружен. Я лесник.
Рик расслабил нахмуренные брови и выдохнул.
– Так вот… – продолжил лесник, – Я пошёл за вами и через несколько часов нашёл вас в кустах перед Высокими елями.
– Где? – переспросил мальчик и подался немного вперед, уперев руки в подлокотники.
– Есть в лесу три ели, выросшие из одного ствола. Я зову их Высокими елями. Она самые величественные из всех, что я вдел за свою жизнь, – он приложил руку к бороде, – Думаю, ты понимаешь, о чём я. Там еще через несколько деревьев в ветках спрятан небольшой домик. Вы, вероятно, в него бежали?
Рик проглотил подкатившую к горлу рвоту.
– Как?! – вскрикнул он, – Откуда вы знаете?! – мальчик подскочил с кресла и попытался накинуться на Мэтью, но, переценив свои силы почувствовал, что ещё не может стоять на ногах. Лесник поднялся и поймал его:
– Не верещи. И давай всё по порядку. Я расскажу вам то, что знаем мы, а вы с подружкой поведаете нам историю о своих приключениях.
– Мы?
– Всё по порядку, – отчеканил лесник.
Рик кивнул:
– Что с моей ногой?
– Ветка кустарника, в который вы свалились, прошла насквозь.
В этот раз Рик не сдержал приступ рвоты. Мэтью усадил мальчика на кресло:
– Советую вздремнуть. Девчонки могут нескоро проснуться, – он кивнул в сторону дивана. Девочка, что спала рядом с Лизой, вздрагивала и тяжело дышала.
– Кто это? – спросил Рик, – Ваша жена?
Мэтью снова расхохотался:
– Ну нет! Эта слишком молода будет! – он подошёл к ней и, пристально следя за выражением напуганного, а теперь и изумлённого лица Эрика, заправил свисавшую на лицо девушки прядь густых волос. Рик узнал Ларису и опустил веки.
Эрик проснулся от шума. От неожиданности он быстро вскочил с кресла, широко раскрыв сонные глаза. Перед ним в метре Лара собирала с пола осколки разбитой кружки, а на диване сидела Элизабет. Она приложила обе руки к вискам, вдоль правого виска – начиная со лба и заканчивая подбородком – тянулся длинный порез, по краям которого виднелась ещё свежая кровь. Она была укрыта пледом так, что остальные части тела нельзя было рассмотреть. Рик было подумал, что она смотрит на него, но взглянув в её глаза, понял, что пристальному рассмотрению полежал не он, а его нога. Он попытался сделать шаг, но рана ныла, и мальчик сел обратно в кресло. В комнату вошёл Мэтью: