– Доброе утро, ребята! – он подошёл к Ларе и помог убрать, – Руки ещё слабые? – спросил он её. Лара кивнула и отерла рукой слезу, – Ничего, не переживай, всё уже позади… – Мэтью обнял её.
– Что позади? – спросил Рик, – И давно вы знакомы? Ты врала нам, Лара?
– Не больше, чем вы врали нам… – почти неслышно ответила она.
– Рик, – сказала вдруг Элизабет, – всё по порядку? – Рик вспомнил предыдущий разговор с Мэтью и кивнул.
– Погода сегодня хорошая, позавтракаем на улице. Через полчаса ждём вас у реки, – с этими словами Мэтью вышел из дома.
Элизабет приподнялась на руках. По комнате эхом разнёсся звонкий голос девочки. Она вскрикнула и обессилено упала. Рик встал с кресла, намереваясь подойти к сестре. Он простоял около пяти минут недвижно: столько времени ему понадобилось, чтобы адаптироваться к своей хромоте и привыкнуть к боли.
– Не так уж и гадко, – подумал он, рассматривая бордовый бинт. Мальчик нагнулся к ноге и размотал бинт. Грязная тряпка словно приросла к телу и отдиралась вместе с верхним слоем кожи. Кровь ещё сочилась. Рик закрыл нос рукой. От раны исходило тлетворное дыхание боли.
– Так пахнет смерть, – подумал он и, отбросив бинт в сторону, посмотрел на подругу. Лара прикладывала к её лбу мокрую тряпку, и капли стекали по вискам девочки. Она что-то бормотала, но ни единого слова разобрать было невозможно. Эрик сделал шаг и остановился. Боль пронзила его тело так, словно бы в его рану вставили копьё и проткнули изнутри всю ногу. Но тяга к подруге всё же оказалась сильнее. Рик сделал ещё шаг и ещё… Нога его громко хрустнула и неестественно согнулась на месте раны. Кровь хлынула рекой так же пугающе, как истошно заорал мальчик. Он кричал так, как стервятники над долгожданной падалью. Это звук злой, смертельно жестокий. Но даже в крике стервятника покоилось что-то тёплое от радости, что тот нашёл пропитание. В крике же Рика не было ни капли счастья. Лара обернулась на крик и заплакала, руки её затряслись. И она в панике выбежала наружу:
– Рик! Там! – кричала она. Не обронив ни слова, девушки схватили её за руки и, успокаивая, повели за дом. В комнату. Где лежали двое друзей – один на диване, другой на полу – вбежали двое бородатых мужчин.
– Рик! – кричал один, – Рик, ты меня слышишь?
– У меня двоится в глазах… – прошептал Эрик, – только вы двоитесь…
Мужчины подняли его с пола и отнесли в соседнюю комнату. Окна всё ещё были заколочены, а по середине стояло изобретение Роджера. Мэтью скинул со стоящего рядом стола топор и тесак, оставшиеся после попытки брата сделать свою сестру счастливее. Эндрю положил на стол мальчика.
– Рик! – кричал Мэтью и бил мальчика по ввалившимся щекам, – Ты меня слышишь?
Эрик не отвечал.
– Я позову Диану. Она должна в этом разбираться, – он вышел из комнаты и через несколько минут снова появился, но уже с Дианой. Та остановилась у порога, рассматривая издалека тело.
– Это он? – спросила она и сглотнула ком, подкативший к горлу. Мэтью кивнул:
– Тебе понадобится наша помощь?
– Мне понадобится помощь настоящего доктора! – сказал она, – Я не смогу сама!
Эндрю подошёл к ней и положил обе руки ей на плечи:
– Что нужно делать? Ты говоришь – мы делаем. Выдохни.
– Зря вы убрали топор, – сказал она, глубоко вдохнув, – Такое заново не срастётся.
Мужчины переглянулись. Диана подошла к валявшейся на полу свечи.
– Курите? – спросила она. Эндрю вытащил из-за пазухи спичечный коробок. Диана зажгла свечу, – Этого будет мало. Костёр уже развели? – Мэт покачал головой, – прокалите топор и несите сюда.
Когда Мэт был уже у выхода из дома, Диана его окликнула:
– И морфин у Киры!
– Морфин? – переспросил Эндрю, – Ты тоже?
– Лучше не спрашивай, – прошептала она и подошла к столу. – Очень сильное кровотечение. Мне нужно много тряпок, тканей, всего, что сможет впитывать это! – Эндрю выбежал из комнаты. Диана положила свою руку мальчику на лоб. Сквозь сон он почувствовал её прикосновение и расслышал туманное:
– Всё будет хорошо, Рик, успокойся. Я сделаю всё, что в моих силах, но ты тоже должен бороться…
Читатель, бессмысленным будет рассказывать то., что было дальше с Эриком. Если не рассказать его сон. Поэтому, именно его я сейчас и поведаю.
Эрик открыл глаза и огляделся. Солнце ослепляло глаза. Он немного поёрзал и встал. Нога была совершенно здорова.
– Так я сплю? – подумал он, – Надеюсь, не умер.
Под ногами был расстелен зелёный ковёр в мелкий разноцветный узор – изумрудная трава тянулась до горизонта, кое-где проглядывали цветы. Эрик решил, что где-то это поле должно закончиться, и устремился вперёд. Но только он успел сделать несколько шагов, как его окликнули: