И это только один пример, каких в эстраде наберется сотни. И западному, и русскому слушателю уловить очень знакомые нотки в корейской эстраде не составляет труда, хотя сами корейцы факты плагиата в большинстве случаев упорно отрицают. Впрочем, не нам бросать в них камень: российская попса в массе своей идет тем же путем вторичной переработки американских образцов, и с каждым годом все заметнее.
И все же хочется верить, что период подражательства в корейской поп-музыке — явление временное, ученическое. Что может собственных Элтонов джонов и полов Маккартни корейская земля рождать. Залог тому — интерес и любовь корейцев к музыке хорошей, настоящей, пусть и пока не всегда своей.
Никакой зауми и философствований в корейских эстрадных текстах вы не найдете. Поют чаще всего о любви. Это довольно любопытный феномен, ибо в реальной жизни корейцы, будучи людьми по-конфуциански здравомыслящими, страстью руководствуются крайне редко, женятся и выходят замуж по самому что ни на есть трезвому расчету. Традиционная корейская мораль, которая далеко не выветрилась из национального сознания, даже в супружеской постели призывала мужа и жену сдерживать свой пыл и помнить, зачем, собственно, они сюда забрались: для продолжения рода, а не для всяких глупостей. И тем не менее песни корейцев, начиная с «Ариран» и вплоть до самых свеженьких, полны любовной тематики. Очень часто это — любовь трагическая: неразделенная или оборванная злым роком. («Злой рок» — это на деле мама с папой, которые не пустили замуж за кого хотелось.)
По вечерам улицы Сеула освещаются огнями, среди которых значительный процент составляют красные вывески норэбанов, или караоке. Явление всемирное, известное хорошо и в России.
Для корейцев норэбан — одно из самых популярных развлечений для всех возрастов, однако развлечение, полагаемое как бы не совсем невинным. Хотя, казалось бы, что может быть безгрешнее: люди собираются, поют песни перед экраном с микрофоном… ан нет. Недаром именно с похода в норэбан с приятельницами начинается падение героини корейского телесериала, до того рокового момента — образцовой жены и матери. Именно в норэбанах прожигают жизнь взяточники и прелюбодеи из различных телепостановок.
В этой демонизации норэбанов как нельзя лучше проявляется та специфическая роль, которую играет песня в жизни корейцев.
Песня — спутница страсти, песня прельщающая, соблазняющая, сирена, от звуков которой человек теряет голову… И как здравомыслящий российский муж не отпустит свою жену одну на дискотеку, так и солидный кореец восстанет против того, чтобы супруга отправилась в норэбан с подругами — пусть лучше лишний раз сходит в церковь или баню.
Ну их, эти норэбаны, от греха подальше. Еще споется там с кем-нибудь!
Глава двенадцатая
О корейских правилах приличия
Лето в Корее — не самое приятное время года. Особенно в Сеуле: духота, влажность, под окнами с интенсивностью электропил стрекочут цикады. Летом в Сеуле хочется жить в холодильнике. Или, по крайней, мере максимально раздеться.
В холодильник — пожалуйста, лезьте. А вот радикально обнажаться, увы, невозможно, поскольку в Корее существуют довольно жесткие правила приличия, не считаться с которыми нельзя.
Особенно иностранцу: что позволено Юпитеру, не позволено быку.
То, что корейская общественность простит кореянке, белой женщине здесь с рук не сойдет. Так что если вы не хотите, чтобы вас начал вульгарно хватать за разные интимные места подвыпивший аджосси в метро, — одевайтесь в Корее летом скромнее.
Жительницы России, где уличная мода, по американским или западноевропейским меркам, сексуальна сверх пределов разумного, в Корее должны быть особенно начеку. Учтите — если вы одеты по здешним меркам вызывающе, то в вышеупомянутом случае с аджосси можете возмущаться вслух сколько угодно — никто из окружающих за вас не вступится. Своим одеянием вы только подтвердите местный миф об исконной распущенности белых женщин.