Но жалеют корейцы не только героев фильма и не только далеких голодающих. Что гораздо ценнее, они быстро проникаются сочувствием и к конкретному человеку рядом, попавшему в сложную ситуацию, и часто искренне стараются ему помочь — даже незнакомые люди. Стоит спросить дорогу на улице — и вы тут же оказываетесь в окружении небольшой толпы горластых корейских тетушек, каждая из которых старается получше объяснить и даже проводить вас до места назначения. Однажды я отстала от своей туристической группы в незнакомом городке одной южной провинции. Пошла искать своих — и заблудилась.
Передо мной расстилались рисовые поля, на которых работали крестьяне. Они во все глаза уставились на невесть откуда свалившуюся иностранку. Я спросила дорогу до гостиницы — и занятые люди оторвались от работы и с шутками проводили меня.
На прощание какая-то старушка крепко хлопнула по спине — иди, дескать, и больше не теряйся. Несколько раз мне приходилось попадать в Сеуле в глупую ситуацию — вошла в автобус, а кошелек оставила дома. И ни разу меня не ссаживали — или шофер снисходительно махал рукой и вез дальше, или какой-нибудь доброжелательный пассажир с улыбкой платил за меня.
Такую же доброжелательность и участливость в Корее я ощущала и со стороны большинства знакомых. Тот факт, что я живу за границей одна с маленьким ребенком, располагал их ко мне не меньше, чем к героине какого-нибудь слезливого сериала, брошенной на сносях коварным негодяем. По корейскому законодательству, в случае развода ребенок остается с отцом, и мой совершенно обычный для российского общества случай представлялся корейцам особенно драматичным. Больше всего трогал корейские сердца мотив «чужбины» в жизни нашей маленькой семьи. Хотя мы с дочкой чувствовали себя в этой стране превосходно и ни в чем, в общем-то, не нуждались, нас всячески старались обогреть и подкормить чем-нибудь домашним, Маше — сунуть какую-нибудь конфетку или игрушку, а меня даже выдать замуж за «доброго человека». Любые просьбы всегда выполняли охотно — посидеть ли с Машей, объяснить ли непонятное выражение в книге. Каждый раз, когда я просила кого-то из знакомых отредактировать текст моего выступления на семинаре или статью для корейского журнала, люди принимались за дело с большим энтузиазмом, работали несколько дней, отшлифовывая текст до состояния конфетки, — и никогда мне не удавалось вручить им деньги за эту непростую работу. «У тебя что, денег много?» — обычно отшучивались они. Точно так же мне ни разу не удавалось заплатить за себя в ресторане — корейские подруги и друзья всегда платили сами: «Тебе что, деньги некуда девать?»
Не знаю, то ли статус одинокой матери с ребенком помогал, то ли просто везло на хороших людей. У многих моих знакомых кёпхо (советских корейцев), которые занимаются в Корее в основном мелким бизнесом, о местных жителях складывалось далеко не такое радужное впечатление. Мне рассказывали всякое… Но тут дело, думаю, в среде, с которой человек преимущественно общается. Челночный бизнес и в России, и в Корее, и в любой иной стране мира — сфера, сама по себе далекая от душевности. Я же общалась в основном с образованными людьми, представителями среднего класса. И эти люди в большинстве своем относились ко мне сердечно.
Тем сильней было мое удивление, когда от западных иностранцев, которые тоже общаются преимущественно с образованным слоем корейского общества, я слышала подчас совсем другое мнение о корейцах. «Корейцы жестоки и безжалостны», — говорили мне. И свою оценку объясняли корейским отношением не к людям, а к животным: «Вы видели, в каких ужасных условиях содержатся у них домашние питомцы? А Сеульский зоопарк? Это же концлагерь!» Аргумент, на первый взгляд, веский — в западной культуре отношение к бессловесным тварям всегда считалось лакмусовой бумажкой, по которой проверяется человек. Можно ли на основании отношения к животным назвать корейцев жестокими? Разберемся.