Первые роли Репнина в кино прославили его как комического актера, мастера эксцентрики и перевоплощения. Так и стали его использовать в дальнейшем. В картине 1925 года «На верном следу» его герой – комсомолец Петька. Хороший малый, но не обладающий ни силой, ни смелостью своего друга (в исполнении Бориса Барнета), оттого попадающий в невыгодные для себя смешные положения. Однако свои «подвиги» он подает товарищам, как героизм, ложность которого всегда вскрывается. Петр Репнин впервые сыграл живой характер, без трюков и «штучек», и эта роль определила дальнейший путь его приемов игры.
В фильме «Когда пробуждаются мертвые» он сыграл телеграфиста глухой железнодорожной станции Ардальона Медальонова, неудачного героя-любовника, этакого представителя местной аристократии. В картине «Ухабы» его герой, Петька-балалаечник, старается помирить своего друга с женой, из-за чего сам попадает в смешные ситуации. В «Комете» герой Репнина – ревнивый и скупой старик, богатый купец Габбидуллин. Роль трагикомическая, гротесковая. В работе над ней была даже сделана попытка перенести игру китайских актеров на психологизм и характерность, присущие русскому кино. Так что Петр Репнин играл много и с удовольствием, а на картинах «Манометр I» и «Манометр II» поработал еще и ассистентом режиссера Роома.
То ли Петр Петрович соскучился по сцене, то ли были какие-либо другие причины, но в 1932 году он вновь приходит в театр и вновь кочует из одного коллектива в другой. Популярность его растет год от года. В 30-е годы он снимается в таких нашумевших картинах, как «Пышка», «Вражьи тропы», «Зори Парижа», «Девушка с характером», за ним закрепляется новое амплуа так называемого бытового актера. Положительных героев он перестал играть вообще, и из фильма в фильм потянулась вереница стяжателей, интеллигентных воров, хапуг, бюрократов, подленьких священников и брюхатых инквизиторов. Славу Репнина закрепила роль многострадального Мули в «Подкидыше». Агния Барто и Рина Зеленая, написавшие сценарий очаровательной комедии, сами предложили режиссеру Татьяне Лукашевич исполнителей на главные роли. Они задумали, что это будут самые замечательные и любимые актеры. Так в «Подкидыше» снялись Фаина Раневская, Ольга Жизнева, Ростислав Плятт, Татьяна Барышева и Петр Репнин. Фильму уже 60 лет, он по-прежнему любим и будет оставаться таковым еще долгие годы.
Репнин же отнесся к новому витку своей славы прохладно. Он уже слегка подустал от всей этой суеты, поклонниц, ему уже было много лет, и на руках у актера была годовалая дочка. Воспитывал ее он один. Дело в том, что официально он был женат один раз – на сестре соседа по коммуналке (актрис он никогда не жаловал, считая их пустышками). Женщина она была красивая, даже эффектная, и, как оказалось, далеко не дура. Ей надоели его бесконечные съемки, сменяющиеся попойками, и она ушла. Петр Петрович очень переживал, поэтому жениться еще раз зарекся. Все его последующие браки были гражданскими. От последнего родилась дочка Оля. Все было бы хорошо, но в четыре месяца девочка осталась без мамы, которая умерла совсем молодой. Петру Петровичу было 44 года.
Рождение дочери круто изменило его жизнь. Доселе он детей не жаловал, так же как и женщин. «Дядя Петя, ты меня любишь?» – спрашивал его озорной и шумный племянник. «Вдребезги!» – отвечал добрый дядя Петя, и мальчонка понимал, что лучше держаться от него подальше. Теперь же на его руках оказался маленький, беленький комочек, который стал для пожилого актера и дочкой и внучкой одновременно. В этом комочке сконцентрировались весь мир, вся жизнь, все помыслы. Он стал жить только для ребенка. Когда к Петру Петровичу приехала его бездетная сестра Мария и попросила отдать Оленьку ей, он даже вспылил: «Ни за что! Вы, женщины, глупые, вы не воспитаете моего ребенка как надо, а только испортите его!» Петр Петрович взял няню, причем к ее подбору он тоже подошел весьма серьезно и отвергнул первые две кандидатуры. Наталья Ивановна Павлова была женой сапожника, которого посадили за анекдот. Была она чрезвычайно худа, поэтому на нее однажды положили глаз киношники. После войны, когда надо было снимать фильмы про изможденных от голода советских людей, представители студийных массовок по непонятным причинам оказались весьма откормленными, поэтому Наталья Ивановна пользовалась у вездесущих ассистентов режиссеров большим успехом. У нее имеется даже целый эпизод в «Коммунисте». Наталья Ивановна была ровесницей Петра Петровича и умерла в один год с ним.
Как это ни странно, но после «Подкидыша» Репнин снимался все реже и реже. Он уже почти не работал в театре и мог бы совсем зачахнуть. Но теперь все свое внимание он переключил на дочь. Каждый месяц Петр Петрович устраивал дни рождения Оленьки и собирал актеров-собутыльников. В прихожей вывешивался плакат: «У кого страшная рожа – к кроватке не подходить!» По вечерам он пел любимую песенку малышки – куплеты водовоза:
Спустя многие годы Ольга Петровна Репнина вдруг осознала, что отец заполнил все ее существо. Что изъясняется она его юморными фразочками, говорит его языком, даже думает как он. «А где же я?» – спрашивает она себя порой.
Почти такой же вопрос мучил самого Петра Петровича, только в несколько ином русле. Он пытался как-нибудь выяснить свою родословную, узнать, откуда у него столь известная дворянская фамилия и имеет ли он отношение хотя бы к одному из знатных родов Репниных. В открытую идти выяснять такие вещи было чревато. Он остро чувствовал сталинский режим. Помимо этого, в памяти Петра Петровича навсегда запечатлелись события 1917 года. Его мать увлеклась большевистским движением и таскала с собой детей на сходки в особняке Кшесинской. Он видел и слышал все воочию, на его глазах бросали в Мойку интеллигентов – если шел человек в очках и шляпе, его не разбираясь хватали и окунали в реку. Поэтому никакой симпатии к революции Репнин не питал. В то же время сестра Петра Петровича стала активисткой. Она уехала в Тульское лесничество и собралась вступить в комсомол. «Ты княгиня, – был дан ей ответ. – У тебя фамилия Репнина, и этим сказано все!» Но Мария Петровна не растерялась и заявила: «Докажите!» Действительно, в Тульском лесничестве доказательства было найти трудновато. Не так-то просто было что-то выяснить и в самом Петербурге. И вот однажды Петр Петрович, зайдя в Русский музей, наткнулся на бюст князя Аникиты Ивановича Репнина работы скульптора Шубина. Как известно, А. И. Репнин был русским генерал-фельдмаршалом, сподвижником Петра I и президентом Военной коллегии. Актер долго всматривался «в лицо» скульптуры, а потом побежал домой за фотоаппаратом. Сделав снимок этого бюста, Петр Петрович вытащил из альбома свою фотографию в возрасте 48 лет – приблизительно столько же лет было Аниките Ивановичу, когда его «лепили». Сравнив два снимка, актер пришел в восторг – сходство было поразительным. Сделав соответствующие выводы, Репнин, наконец, успокоился. Во всяком случае, для себя он этот вопрос решил.
В конце 1941 года в Москве началась паника. Все, кто мог, бежали. Репнин принял решение оставаться в столице. Он только что снялся в самом первом «Боевом киносборнике» в роли Гитлера (двумя годами позже фюрера блистательно сыграет Сергей Мартинсон в «Новых похождениях Швейка», но он уже будет вторым исполнителем этой роли), и ему говорили: «Петр Петрович, вам первому висеть!» Актер на это не обращал внимания. Он выезжал с концертными бригадами под Москву, играл скетчи, писал репризы, изредка снимался. Война сильно отразилась на его здоровье. Он страшно похудел, стал чаще болеть. А потом, когда жизнь более-менее наладилась, Репнин вновь стал искать работу. Но почему-то судьба от него отвернулась. Он поехал в Ленинград, в Александринку, – кланяться Николаю Черкасову. Но тот напомнил ему, как Эйзенштейн пробовал Репнина на роль Ивана Грозного. «Но я же комик, – опешил Петр Петрович. – Меня бы все равно никогда не утвердили...» Но Черкасов отказал. После долгих скитаний Репнин пришел в Театр-студию киноактера и вскоре уехал с частью труппы в Германию, в знаменитый Театр советских войск. Там он чувствовал себя великолепно. Так как Петр Петрович превосходно знал немецкий язык, он с удовольствием ходил по магазинам, свободно общался с местными жителями, но артист не учел одного – в труппе было полно осведомителей. А так как он никогда не отказывался от рюмки, то сболтнуть мог что угодно. Во всяком случае, это кого-то насторожило, и через год руководитель театра Николай Плотников с Репниным распрощался.