Гигиена
Французов ничуть не пугают естественные запахи человеческого тела – с их точки зрения живой человек и должен пахнуть. У них даже поговорка есть: "Не бойтесь микробов!", и они считают, что американцы зря так помешаны на гигиене. Французская семья из четырех человек в месяц расходует всего один кусок мыла.
Французы порицают жалкую попытку действовать вопреки природе и маскировать запах человеческого пота с помощью дезодорантов. Аромат разгоряченного тела действует на них возбуждающе. Они самым непосредственным образом связывают этот запах с такой замечательной вещью, как занятие сексом. Хотя иностранец, которому довелось ехать в августе в переполненном вагоне из Парижа в Ниццу, вряд ли разделит подобную точку зрения.
Французы недаром считаются лучшими парфюмерами в мире – "Герлен", "Ланком", "Кристиан Диор", "Шанель", "Мадам Роша"… Однако они не видят в этом ничего несовместимого с вышесказанным. Поклоняясь естественным запахам человеческого тела, вполне естественно и зарабатывать несколько миллиардов франков в год на крошечных флаконах с жидкостью, способной лишь чуть-чуть помочь вам эти запахи изменить.
СИСТЕМЫ
В жизни французов нет ни места, ни времени для чего-то посредственного. Службы должны быть либо совершенно бесполезны (что является почвой для жалоб, споров и, возможно, революций), либо безупречны (что является почвой для победных гимнов в собственную честь).
Прохромав полвека по жизненному пути с помощью совершенно непредсказуемой и чрезвычайно романтичной системы телефонной связи, в 1970 году французы наконец решили: старая телефонная система никуда не годится и нужна новая, самая современная. И что же? Уже в 1980 году у них была одна из лучших телефонных систем в мире! "Франс Телеком" обслуживает абонента максимум в течение пяти минут после сделанного заказа и присылает ему счет, в котором указаны дата, номер телефона, время, продолжительность разговора и его стоимость. Видимо, вскоре к счету будет прилагаться также графическая запись беседы.
Транспорт
Французы, которые сами обычно повсюду опаздывают, приходят прямо-таки в ярость, когда опаздывает общественный транспорт. Если поезд прибывает в самый отдаленный пункт, где-нибудь на границе, хотя бы с двухминутным опозданием, телефоны тут же начинают надрываться от возмущенных звонков, и можно считать, что форменная фуражка одного из железнодорожных начальников уже слетела с его головы и спрятана в дамскую сумочку рассерженной пассажирки.
Если же опаздывает автобус, разгневанные пассажиры ждут, чтобы им непременно объяснили, почему так случилось, и готовы тут же, прямо на остановке, обсудить состоятельность и несостоятельность доводов водителя, даже если из-за этого автобус опоздает еще больше.
Столь страстная любовь к точности движения транспорта может создать известные проблемы – например, для пассажиров сверхскоростного поезда "ТГВ". Когда такой поезд приближается к станции, кондуктор сообщает пассажирам, сколько времени он простоит, и указанное количество секунд скрупулезно соблюдается. А потому, особенно на крупных станциях, часто можно видеть, что автоматические двери "ТГВ" закрываются, хотя далеко еще не все пассажиры успели сойти. О тех же, кто хотел сесть на поезд, и говорить нечего.
В том, что касается транспорта, неоспоримо одно: французы очень разумно выбрали себе страну практически идеальной формы и размеров – с точки зрения прокладывания железных дорог. Франция, в общем, не так уж велика и представляет собой почти квадрат. Здесь нет необходимости в "окольных путях", с которыми связано столько проблем, например, на железных дорогах Англии, которая чрезвычайно вытянута по вертикали. Нет во Франции также проблем, связанных с чрезмерностью расстояний, которые сводят с ума Канаду, Россию и Америку, где от одного города до другого порой так далеко, что приходится признать самолет самым быстрым средством передвижения. Итак, у французов есть поезда "ТГВ" с самыми высокими в мире скоростями, и остается только надеяться, чтобы обслуживание на тамошних железных дорогах Франции тоже стало лучшим в мире. Французы просто в ярость приходят, когда в поездах обслуживание оставляет желать лучшего.
Мирясь с необходимостью допускать на свою территорию иностранные, как частные, так и коммерческие, транспортные средства, французы все же считают, что их дороги служат прежде всего для связи между одним французским городом выдающейся культурной и исторической значимости с другим, не менее замечательным французским городом. Дороги облегчают общение мэров этих городов и других высокопоставленных лиц, а также весьма помогают при устройстве различных городских праздников, приемов, обедов, дегустации вин и т.п.
Коричневые плакаты на обочинах французских шоссе предупреждают водителей не о приближении дорожных развязок или каких-либо помех, а о том, что скоро сосновый бор или устричная отмель, старинный замок или ферма, где разводят гусей, или, в крайнем случае, горы. Яркие рекламные щиты радостно сообщают о ближайших отелях, бассейнах, теннисных кортах, ресторанах и интересных, с исторической точки зрения, соборах. По мнению французов, чтобы достичь в конце путешествия цели, путешествовать нужно, будучи исполненным оптимизма и надежд.
Во Франции куда больше авиалиний, чем нужно этой стране. Некоторые из них настолько коротки, что стюардесса едва успевает предупредить пассажиров, как вести себя в случае "необходимости" (так французы называют воздушную катастрофу).
Однако, если позволяет время, французы считают первой необходимостью подать пассажирам самолета шампанское – чтобы и в случае неожиданной катастрофы не нанести урон заданному стилю и хорошему вкусу.
Образование
Проблемы, связанные с попытками как-то изменить во Франции систему образования, обнажают самую суть французской души – можно сколько угодно изменять надстройку, но поведение французов изменить невозможно.
После волнений 1968 года практически все, кроме самых твердолобых консерваторов, были согласны: да, перемены необходимы. Предлагалось множество нововведений: объединить в процессе обучения детей с различными умственными способностями, положить конец выделению из общей массы особо одаренных детей и помещению их в спецшколы, придать больше свободы отношениям "учитель-ученик" и т.д.
Но ни одно из этих предложений не прошло, реформа в области образования не сработала, ибо основной целью всех начинаний был "новый республиканский идеализм", ничем, впрочем, не отличавшийся от старого республиканского идеализма. Единственное, чем все это кончилось – существенно снизился уровень подготовленности учащихся.
Правительство не слишком беспокоилось, когда в школах, лицеях и университетах стали хуже преподавать математику и прочие точные науки, однако ему очень не понравилось, когда явственно упал уровень знания истории (точнее, историй о Франции) и литературы (точнее, рассказов о Франции). Единственной популярной реформой за последние два десятка лет было создание во всех средних школах так называемых демократических советов управления, состоящих из родителей, учеников, учителей, чиновников министерства и местных "шишек". Создание таких советов помогло французам несколько утолить свою страсть к бесконечным, ни к чему не приводящим дебатам.