Всадники остановились около гостиницы «Бристоль», где расположился штаб Шкуро. Офицер спешился и вошел в подъезд. Очень скоро он вновь появился у крыльца, вскочив в седло, тронул лошадь. Сейчас генерал вскроет конверт, вот уже начал читать, отмечал про себя всадник. Правда, письмо Буденного недлинное:
«Завтра мною будет взят Воронеж. Обязываю все контрреволюционные силы построить на площади Круглых рядов.
Парад принимать буду я. Командовать парадом приказываю тебе, белогвардейский ублюдок. После парада ты за все свои злодеяния, за кровь и слезы рабочих и крестьян будешь повешен на телеграфном столбе, там же, на площади Круглых рядов. А если тебе память отшибло, то напоминаю: это там, где ты, кровавый головорез, вешал и расстреливал трудящихся и красных бойцов.
Мой приказ объявить всему личному составу воронежского гарнизона…»
Да, письмо недлинное. Однако не сразу придет в себя Шкуро от такого письма. Штабс-капитан точно рассчитал.
Но вот сзади послышались крики, хлопнуло два-три выстрела. Офицер пришпорил коня, круто свернул в переулок, выскочил на соседнюю улицу и, стреляя в воздух, помчался в обратную сторону. Его спутники, громко крича и тоже стреляя, последовали за ним.
С каждой минутой в городе нарастала паника. Люди шарахались во дворы, скрипели ворота, хлопали ставни. Десятки всадников в одиночку и группами метались по улицам, крича, стреляя, нахлестывая коней, не понимая, что случилось, кого надо ловить. А пятеро конников во главе со штабс-капитаном продолжали мчаться по городу, все увеличивая панику. Наконец штабс-капитан вывел свой небольшой отряд на окраину и подскакал к одному из постов. Есаул попытался преградить дорогу, но рыжий конь штабс-капитана чуть не сшиб его. Осадив коня, офицер схватил за плечо есаула.
— Где они?! — крикнул он, тряся растерявшегося казака.
— Кто они, ваше благородие?
— Эти, красные бандиты?!
Есаул побледнел. Он слышал стрельбу в городе, но не мог понять, в чем дело.
— Красные в городе? — прошептал он.
— Болван! Ускакали! Просмотрел, наверное?
— Никак нет! — облегченно вздохнул есаул. — Тут никого…
— Смотри в оба! Не пропусти в случае чего. Шкуру спущу! — крикнул штабс-капитан и пришпорил рыжего коня.
Всю ночь не смыкали глаз есаул и его казаки. Но «красные бандиты» так и не появлялись. Доложив Буденному, что задание выполнено, сообщив о том, что увидели в городе, они отдыхали — готовились к предстоящему бою.
БОЙ
Семен Михайлович Буденный сдержал свое слово: на следующий день красная конница выбила белогвардейцев из Воронежа.
Об этом сражении потом много говорили и писали. И часто упоминали о том, как один из красных командиров дрался против пятидесяти белоказаков.
Рыжий конь вынес всадника навстречу казачьей части. Красные кавалеристы отстали — их лошади не поспевали за рыжим конем. А командир, увлекшись, уже врубился в строй казаков. Бойцы видели, как белогвардейцы окружили командира. Он был далеко впереди, а все решали секунды. Вот огромный казак с пикой ринулся на командира. Командир увернулся, и пика вошла в грудь офицеру, зашедшему сзади. Бойцы видели: командир бросил поводья, перехватил шашку в левую руку, правой выхватил маузер. Издали похоже было на игру — его ловят и никак не могут поймать. Но это была игра со смертью. Вот уже трое всадников лежали на земле. Сверкнула шашка — свалился четвертый. Пятый. Офицер сбоку бросился на командира. Командир выстрелил, почти не целясь, — офицер медленно съехал с седла. Вдруг под командиром рухнул конь. Конец! Но командир только мгновение был на земле — через секунду он уже сидел в седле на месте сбитого им офицера. И снова — шашка и маузер. Опять окружили казаки красного конника, и опять он молниеносно вырвался из круга, а несколько коней без всадников растерянно поскакали прочь. И снова как молния сверкает клинок, поражая приблизившегося офицера, и снова точно бьет маузер.
Когда подоспели бойцы, на земле лежало двадцать четыре белогвардейца. Двадцать пятого командир стащил с седла и отдал бойцам. А потом, оглядев красноармейцев, улыбнулся озорно и немного устало, взмахнул шашкой и снова повел бойцов в атаку.
«ВОЙНА НЕ ПО ПРАВИЛАМ»
Бои шли непрерывно, большие потери несли обе стороны. Но у белогвардейцев были врачи и медикаменты, которые им поставляли иностранцы-союзники. У красных даже медсестер было недостаточно.
Помощник командира кавалерийского полка вернулся из избы, где лежали раненые в мрачном настроении. Ведь многие умирали не от тяжелых ран, а от заражения крови, от большой потери ее. Раненых никто не лечил — некому было. Некому было даже перевязать их. И вдруг вспомнил; утром пленный казак рассказал, что в деревне, почти около самой линии фронта, имеется вражеский лазарет.
Через несколько минут конь мчал помощника командира полка к вражеской деревне. План был таков; ворваться в деревню, найти госпиталь и, пользуясь внезапностью, увезти с собой врача или медсестру. Ему повезло: он ворвался в деревню с такой стремительностью, что белогвардейцы не поняли, кто это такой. Всадник увидел медсестру на улице, на полном скаку схватил ее и, перекинув через седло, вылетел из деревни. Только тогда белогвардейцы опомнились. Повскакав в седла, они бросились в погоню за всадником.
Под ним был хороший конь. Но он же вез двоих! Преследователи приближались — стало ясно: до своих не добраться.
Всадник бросил поводья, пересадил девушку на седло за спину и, сняв ремень, привязал ее к себе. Затем вдруг резко повернул коня, снова бросил поводья и выхватил шашку. Перекинув ее в левую руку, он правой достал револьвер. Преследователи этого не ожидали. А он уже стрелял в упор, рубил направо и налево, пробивая себе дорогу.
Он пробился к своим вместе с медицинской сестрой. И, едва сойдя с седла, она принялась за дело; перевязала раны своему похитителю.
Так в одном из полков конного корпуса появилась медицинская сестра, которая прошла с корпусом, потом с Первой Конной армией весь ее славный путь.
А однажды, захватив штабные документы противника, буденновцы узнали, что белоказаки написали жалобу в международный Красный Крест: большевики, мол, воюют не по правилам — среди бела дня похищают медицинский персонал.
ЛЕГЕНДЫ И ФАКТЫ
Олеко Дундич
Обо всем этом, о многом таком же, похожем и непохожем, но всегда совершенном во имя разгрома врага, во имя спасения людей — обо всем этом уже написаны книги, статьи, сняты кинофильмы. И героем всех этих книг, статей, кинофильмов был один человек.
Правда, находились люди, которые весьма аргументированно доказывали, что этого в действительности не могло быть, это легенды. И необыкновенные по дерзости и смелости атаки, и похищение медсестры, и, конечно же, схватка один на один с полусотней казаков и офицеров. Гак говорили здравомыслящие люди.
Но ведь были и другие люди, которые все это видели своими собственными глазами. И даже те люди, которые этого сами не видели, верили, что это так, стоило лишь назвать имя отважного человека. Его имя — Олеко Дундич.
О нем сложено немало легенд. Но может быть, это и не легенды, а такая необычная правда, что кажется легендой? О Дундиче немало написано. — Еще в годы гражданской войны газеты называли его часто героическим, отважным красным Дундичем. После гибели Дундича о нем стали писать более подробно. Считали, что он сербский дворянин, что он порвал с отцом, работал учителем, воевал с немцами, был ранен, попал в плен, из плена бежал в Россию, а здесь, в Одессе, принимал активное участие в революции. Но странное дело: чем больше люди интересовались этим человеком, тем больше противоречий находили в его биографии. И тут стало выясняться, что в списках офицеров сербского корпуса Дундича нет, в списках Ахтырского полка, в котором, как считалось, он находился по прибытии в Одессу, такой не числился. Историки даже нашли один документ, под которым должен был подписаться Дундич. Но он не подписался — вместо этого поставили три креста. Значит, он был неграмотный? Так какой же он учитель в прошлом и офицер?