-------------------
* Народное предание с большой силой описывает этот акт. Говорят,
что Будда поднялся в полночь, подошел к двери комнаты жены и
увидел, что она спит, положив руку на голову ребенка. Он хотел
взять сына на руки и обнять его в последний раз, но его
остановила боязнь разбудить молодую мать. Он повернулся и побежал
в ночь в поисках света.
После целых шести лет сурового аскетического послушания Будда пришел к убеждению, что этот метод совершенно бесплоден. Он взвесил на весах пустоту богатства, мудрость школ и суровость аскетизма и нашел, что они не нужны. Очистив тело воздержанием, усовершенствовав ум смирением и укрепив сердце одиночеством, он стал искать мудрости в пустыне. Он обратился к вещам, созданным богом, надеясь узнать истину в красоте утра, великолепии солнца и пышности природы и жизни. Он занялся размышлениями и молитвами. В легендах рассказывается о действиях Мары, стремившегося отвлечь внимание Будды и заставить его отказаться от его цели то с помощью яростных нападений, то путем искушений и приманок. Мара ничего не добился. Сидя под деревом бо (индийской смоковницей Ред.) на травяном ложе, Гаутама постоянно и неподвижно смотрел на восток, и его ум был устремлен к одной цели: "Я не сдвинусь с места, пока не достигну высшего и абсолютного знания". Он провел под деревом семь недель. "Когда ум берется за большую и сложную проблему, он продвигается вперед, обеспечивает шаг за шагом все новые и новые позиции, очень мало представляя себе, каких успехов он достиг, пока, в результате внезапного озарения, он не постигнет, что победил. Повидимому, так случилось с Гаутамой"*. Однажды, когда он все еще был предан глубоким размышлениям, отдыхая под деревом, которому его приверженцы дали имя Бодхинанды, или трона разума, его ум озарился. новым светом. Он овладел тем, чего искал.
--------------------
* Wеlls, The Outline of History, p. 207.
Когда он обрел просветление после многих лет постоянных поисков и размышлений, он счел своей обязанностью рассказать обреченным толпам о пути к вечному счастью. Миру, идущему по неверному пути, он стал проповедовать благую весть о четырех благородных истинах и восьмеричном пути. Не беспокоясь о тонкостях метафизики, он проповедовал этический путь, желая спасти массы людей, живших в грехе и позоре. Ясность и кротость его лика, красота и достоинство его жизни, серьезность и энтузиазм его любви, мудрость и красноречие его проповеди завоевывали сердца равно мужчин и женщин. В качестве своих первых учеников он избрал пятерых из своих товарищей по аскезе. Для них он произнес свою первую проповедь о "дхармачакраправартане", или "приведении в движение Колеса Закона". Его товарищи приняли его учение и первыми были должным образом посвящены в члены буддистского ордена, или Сангхи. Число учеников постепенно увеличивалось. По всем направлениям были разосланы миссионеры для обучения новой дхарме. Самыми первыми и наиболее знаменитыми из обращенных были Сарипутта и Могаллана, аскеты Раджагрихи, которые получили истину от Ассаджи, одного из пяти первоначальных учеников. Будда лично принял их в свой орден. Другими знаменитыми учениками, занимающими большое место в ранних летописях буддизма, были: Упали, читавший текст Винайи на первом соборе после смерти Будды; Кашьяпа, председатель собора, влиятельный буддист того времени (рассказывают, что сожжение тела Будды было отсрочено до его прихода), и Ананда, двоюродный брат Будды и любимый ученик, который нежно любил Будду, заботился о нем и был ближе всех к нему в момент его смерти. Тысячами вступали люди в ученики Будды. Целый ряд учителейбрахманов обратился в буддизм. Когда Будда посетил двор отца через двенадцать лет после того, как он его оставил, он сделал это только для того, чтобы обратить в свое учение отца и мать, жену и сына. Многие стали его мирскими учениками; нескольким женщинам было разрешено создать орден буддистских монахинь.
Когда после миссионерской деятельности, продолжавшейся примерно сорок лет, он понял, что приближается время для него отказаться от своего тела и достигнуть паринирваны*, он потратил последние часы жизни на советы и наставления Ананде и собравшимся монахам. Субхандра, странствующий аскет, слушал его учение в последние мгновения и был последним учеником, обращенным самим Буддой. Будда попросил учеников высказать свои сомнения и затруднения, с тем чтобы он мог устранить их. Они хранили молчание. Тогда Благословенный обратился к братиям: "А ныне, братья, я прощаюсь с вами - все составные части бытия преходящи; прилежно трудитесь ради вашего спасения"**. Передают, что он умер в возрасте восьмидесяти лет. Великий Будда навсегда олицетворяет душу Востока с ее напряженным спокойствием, мечтательным благородством, тихим покоем и глубокой любовью. Будда известен под несколькими именами, в том числе Шакьямуни - мудрец из Шакьев и Татхагата достигший истины.
------------------
* Если нирваны достигают и пользуются ею при жизни, то
паринирвана могла быть достигнута только после смерти, с распадом
телесной жизни. См. Parinibbana Sutta, S. В. Е., XI.
** Mahaparinibbanasutta, VI. 1. Согласно "Федону" Платона,
философия есть размышление о смерти. Ср. у Марка Аврелия: "Все в
конечном счете превращается в зловоние и отбросы... Все вещи
одинаковы - близкие, уходящие, сгнившие... Вдруг нас всех покроет
земля; потом, в свою очередь, и земля переменится; потом
переменится то, что вышло в результате изменения, потом результат
результата, и так до бесконечности. Волны перемен и изменений
катятся медленно, и тот, кто подумает о них, почувствует
презрение ко всему смертному". Цитируется по Edwin Веvan,
Hellenism and Christianity, р. 185.
Упоминаемые здесь факты могут считаться достоверными. В "Лалитавистаре"* и в джатаках имеются другие, в большей или меньшей степени легендарные события**. Если мы вспомним, что буддистские сочинения, рассказывающие о жизни Будды, написаны спустя 200 лет после событий, о которых они повествуют, нас не удивит, что в них содержится много легендарного в сочетании с рассказами, в значительной мере достоверными***. Богатое воображение его последователей украсило историю его жизни бесчисленными легендами. Эти последние говорят не столько о подлинной жизни учителя, сколько о том, как он трогал сердца и поражал воображение людей****.
-------------------
* Edwin Arnold, Light of Asia.
** Nindanakatha, vol. I of the Jatakas and Buddhacharita by
Ashvaghosha.
*** Самый ранний рассказ о жизни Будды содержится в
Махападанасуттанте, четырнадцатом поучении Дигха-никаи. Говорят,
что это автобиография Будды.
**** Хотя мы готовы допустить, что значительная часть народных
рассказов о Будде носит легендарный характер, мы с меньшей
готовностью можем принять новейшую точку зрения, что они все
представляют собой легенду. Мы имеем в виду теорию, выдвинутую
Сенаром и развиваемую рядом других ученых, утверждающих, что вся
история Будды - простой миф, добавленный уже впоследствии к
религии, развивавшейся естественным путем. Сенар утверждает, что
рассказ о Будде - солнечный миф, переплетенный со многими другими
разнородными тенденциями. Мы не можем принять эту гипотезу.
События, излагаемые в рассказе о Будде, естественны и принадлежат
подлинной традиции. У нас есть данные относительно раннего
существования буддистских книг. Буддистскую религию нельзя
понять, если не смотреть на нее как на произведение подлинного
гения, духовный пыл которого оказывал на людей непреодолимое
обаяние. Даже Сенар признает Будду как проповедника, но полагает,
что в его биографию вплетен солнечный миф. Однако главные события
жизни Будды не могут быть мифическими.
V. ЭПОХА
Каждая система мысли воплощает и отражает тенденции своего времени, и ее нельзя понять, если не понять, с какой точки зрения она смотрела на мир и какие мыслительные навыки сделали ее возможной. Из устной литературы, записанной позднее, можно получить представление о положении страны в эпоху, когда родился Будда. Тогда не существовало одной обширной Индийской империи; было много князей отдельных племен и родов, пытавшихся создавать небольшие государства. Употреблялось несколько диалектов, хотя единственным священным языком был санскрит. Веды уже считались таинственными и святыми. Обычаи и правила, кодифицированные позже законами Ману, уже были в силе, хотя и не обладали еще той застывшей неподвижностью, которую они обрели потом. Шесть философских школ еще не были созданы, хотя дух умозрения, сделавший их возможными, уже действовал. Нравственная жизнь была в упадке, так как духовную энергию народа поглощали метафизические ухищрения и теологические споры.