— Я, кажется, тоже виновен в чём-то подобном, — пробормотал Стив.
— О! Так ты порвал с омегой? — оживился Майк.
— Э… Нет. Он со мной. Я высказался против подавителей.
— Сейчас вообще-то не принято ограничивать омегу и указывать ему, что и как делать со своим телом, но я тоже против подавителей, — пожал плечами Майк. — Ну только если это не какой-то край, командировка в жопу мира на полгода без пары или что-то такое. Но что-то мне подсказывает, что твой бывший один из тех, кого не приняли родители там или семья. Эти постоянно сидят на подавителях. Мне жаль таких.
— О… Ты прав… В смысле, Брок, как я понял, был на схеме «течка раз в год», остальное купировалось подавителями. А с чего ты решил… про родителей?
— Ну… Все проблемы из детства, — покрутил в руках пустой бокал Майк, и Стив налил ему ещё вина. — Мы все мужчины и до определённого возраста ничем не отличаемся. Многим омегам и так сложно принять свой гендерный статус, а когда и родители хотели альфу, воспитывали как альфу и всё такое, то вообще край: начинаются попытки перекроить себя и… подавители — это ещё не самое страшное.
— О… — Стив вспомнил, как Брок что-то говорил о том же на приёме доктора Поуп. — Он ещё говорил о том, что на самом деле ему не нравятся альфы…
— Ага, — фыркнул Майк. — Потому что из-за метки ты хочешь не хочешь, а инстинкты берут верх. Таким, которые сами хотели быть альфами, очень не просто принять своё подчинённое и уязвимое положение.
— Но разве альфы и омеги не равны сейчас?
— Равны. Неравенство — оно в голове, — весело улыбнулся Майк, постучав пальцем по виску. — Попробуй помнить о том, что ты сильный и независимый в течку, когда задницей крутишь перед любым, лишь бы получить своё. Кто-то может с этим смириться, кто-то нет. К тому же… Если течки редко из-за постоянного приёма подавителей, то такой омега… можно сказать… срывается. Мне двадцать семь, и у меня было уже почти пятьдесят течек. Где-то на восемнадцатой-двадцатой я стал гораздо, гораздо лучше себя контролировать. Как минимум, перестал впадать в беспамятство, могу даже выйти из дома и спокойно доехать до выбранного заранее альфы, не кидаясь больше ни на кого и почти купируя запах. А если у твоего бывшего была течка раз в год, и, полагаю, почти с самого начала, то… Он в этом смысле ещё не приспособился. Не совладал со своей сутью.
— О… О таком я даже не предполагал, — потёр затылок Стив. Впрочем, у него самого был первый гон и он помнил что-то лишь урывками, и то, возможно, лишь благодаря эйдетической памяти. — Я просто думал, что у нас всё наладится, что он привыкнет, и вроде всё было хорошо. А потом… это было так неожиданно…
— М-да?.. — протянул Майк. — А ты вообще о чувствах ему говорил? Или как это обычно бывает у альф: в постели всё было классно, и ты просто забил?
Стив почувствовал, что краснеет. В какой-то мере он так и думал. Вернее, чувствовал метку и ощущал, что омеге никуда не деться и можно выждать и понемногу перейти в наступление. Если это случилось один раз, то…
— Мне просто казалось, что Брок не из тех… Он такой… М… Не похожий на тебя. Совсем.
— То есть, типа брутальный и бесчувственный почти-альфа? — иронично приподнял бровь Майк.
— Э… Я не знал и не подозревал о его статусе, пока… пока всё не закрутилось, — отвёл взгляд Стив. — Мы были э… сослуживцами.
— И поэтому ты решил, что ему и не нужно ничего, кроме твоего крепкого члена в заднице?
Стив чуть не подавился воздухом не ожидая такой фразы.
— Я… В моё время о любви и чувствах как-то не принято было кричать на всех углах. В сексуальную связь вступали после свадьбы. А уж если двое начинали встречаться, то это уже говорило о серьёзности намерений. И я… я же предложил ему пожениться.
— Подожди… — Майк немного пьяненько хмыкнул, подперев щёку ладонью. — Получается, что вы были сослуживцами. На уровне привет-пока, делай то-то. Кого-то из вас прижало, и вы случайно оказались в одной постели, видимо, в течку или в гон. Провели горячие и безумные выходные, и ты, как честный человек, решил на нём жениться, пред этим выставив ряд условий по поводу подавителей и вашего совместного будущего, а он тебя послал. Всё верно?
— Э… Ну… в целом, да, — оттянул воротник Стив, ощущая себя глупо и неловко. А Майк захохотал.
*
Свидание оказалось не таким и плохим, хотя Майк разнёс Стива в пух и прах, и всё же вытянул из него, что у него есть чувства к Броку. Они расстались друзьями, Майк даже предложил несколько линий поведения, чтобы вернуть Брока. Про то, что их вообще-то трое, Стив так и не решился рассказать. Но в любом случае встреча с «нормальным омегой» оказалась полезной и заставила о многом задуматься.
Например, о том, что в отличие от слегка жеманного, приторно пахнущего, демонстрирующего себя мелкого Майка, Брок был совсем другим… и нравился не только из-за запаха и идеальной совместимости.
Кажется, «обычные омеги», за которых агитировала его Наташа, оказались совсем не во вкусе Стива. Стоило понять, чего он вообще хочет от партнёра, с чем готов или не готов мириться, пытаясь направить Брока в колею видения образа омеги. Образа, который при ближайшем рассмотрении совсем не понравился. Брок, при всей своей скрытности, был в сто раз более настоящим и живым, крепко стоящим на земле.
Анализируя, Стив понял, что ему всегда нравились сильные личности. Пегги тоже служила в армии, изначально была выше по званию и могла постоять за себя. Вот только в отличие от Брока она всегда принимала себя такой, какая есть, не скрывала того, что является женщиной. И не предавала…
Впрочем, Стив тут же осознал, что даже не пытался понять Брока, зациклившись на «предательстве», которое стоило внимательно рассмотреть под разными углами. Хотя бы спросить об этом Баки и… самого Брока.
Если подумать, то они не были ни на одном свидании и совсем не знали друг друга. Условия, в которых они выросли, были разными. Да и само время другим. Стив проигнорировал всё это. Его вёл голый инстинкт. Тогда как Брок позаботился о будущем за всех них. Хотя это альфе полагалось думать наперёд, быть в ответе за близких, оставаться надежным, руководствоваться головой, а не вестись на гормоны и чувства.
Обо всём этом стоило хорошо подумать и… возможно, просто начать с чистого листа.
========== Глава 8. Ожидание, ссоры и примирения ==========
— Баки, так вы простили Стива за то, что он дистанцировал вас от Брока? — спросила доктор Поуп. Эта темнокожая женщина в летах с её ненавязчивой аурой и запахом располагала к себе. Она чем-то напоминала Баки ласковых русских «babyshek» из обслуживающего персонала советских военных баз: дородных и добросердечных, умевших слушать, дать дельный совет или угостить домашней выпечкой.
Прошло уже две недели и два дня, как Брока отправили в командировку. И Баки всё же решил рассказать доктору Поуп о том, что это Стив предпринял шаги, чтобы разлучить их. Тогда эта новость заставила Баки задохнуться: разочарование и обида были слишком велики, поэтому он предпочёл какое-то время не видеть этот виноватый взгляд…
— Я… Помню, что Стив всегда был таким… упрямым, — поджал губы Баки. — Я никогда не мог долго всерьёз на него злиться.
И прошлый он принимал это как данность: то, что Роджерса опять зажмут в подворотне невзирая на статус альфы, что тот будет упорно отказываться от помощи и пытаться справляться сам, что не оставит попыток призваться на фронт вслед за ним…
— Но сейчас вы продолжаете злиться? — уточнила доктор Поуп.
— Я понял, что тайм-аут нужен был самому Стиву, чтобы привести мысли в порядок. Это лучше, чем если бы он высказывал что-то Броку и втянул его в свои метания, — Баки потёр большие пальцы ладоней друг о друга. — Я… Стив недавно рассказал мне кое-что. И я… сильно разозлился. Мы… Мы подрались. Не знаю, смогу ли я… простить его за это.