Они играли, дни шли, и между ними стала возникать детская дружба, когда тебе хочется постоянно видеться и говорить именно с этим человеком. С ним интересно.
В один из дней Паша принес в садик любопытную игрушку-трансформер. То она складывалась в танк, то в самолетик, то в робота, наконец, даже в собачку. Он показал игрушку Сереже и даже дал ему поиграть, а потом они побежали на обед, потому что тетя Лида как раз приготовила котлеты и пюре.
После обеда был «тихий час», когда все спали, а потом Паша и Сережа стали играть в машинки. Вдруг они вспомнили о игрушке-трансформере, и решили, что было бы здорово - стрелять из пушки танка по машинкам, и подбежали к полочкам с игрушками.
Но Пашиного трансформера там не было.
Не было его и под столом, и под кроватками, и даже в кабинете воспитательницы, и даже в туалете, и на кухне у тети Лиды!
Это было невероятно!
И тут Паша увидал девочку с аккуратными косичками-кренделечками, украшенными синими бантами, в красных сандалиях, и довольно толстенькую, щекастую и уверенную.
Девочка крепко, прижимая к груди, держала игрушку. Его, Пашину игрушку! В виде собачки.
Паша, волнуясь (он до этого почти не разговаривал с девочками), подошел к похитительнице и вначале молча ухватил игрушку.
Ручки девочки были сильными. На удивление.
- Эта мое, отдай, - сказал он, спустя несколько мгновений молчаливой борьбы.
- Пусти, это моя собачка, - произнесла девочка так уверенно, что Паша понял, что его обижают. Его (он не знал этого слова, но чувствовал именно это) обворовывают.
Паша повис на руках у девочки, пытаясь вырвать игрушку, и одну руку захватчицы ему удалось отцепить, но рука эта тут же схватила его за челку и рванула ее с такой болью, что Паша, не помня себя, впился зубами во вторую руку девочки.
Вдобавок он ее пнул, на что девочка ответила градом пинков. При этом челку не выпускала, а тянула сильней и сильней.
У Паши катились слезы, но он молчал и кусал ненавистную руку.
Глаза девочки были сухи, но широко раскрыты.
Их разняли.
Взрослые время от времени заглядывали в помещение с детьми, попроведать, а так, все было тихо, никто не кричал. Рева не было.
Игрушку забрала воспитательница и отдала ее вечером Пашиному папе, когда тот пришел за сыном.
Прошло два дня.
Паша и Сережа играли в машинки, а у окна, с другими девочками, сидела «та». Имени ее Сережа не знал раньше, а после выговоров воспитательницы и родителей запомнил (между прочим, на всю жизнь запомнил), и оно олицетворяло теперь все женское коварство и женскую склонность к преступлениям - Настенька.
Настенька играла с двумя подругами и, казалось, на Пашу даже не смотрела. Но он-то знал, что она смотрит! Она ненавидит его за игрушку-трансформер! Она будет мстить!
Тетя Лида сделала рисовый пудинг, и все были этому очень рады, но тут оказалось, что вишневого варенья на всех не хватает. Куда оно исчезло, никто понять не мог. (Скажу по секрету, тут не без помощи Василия Ивановича, но тсс! Сегодня он зоотехник, а завтра кто? Посмотрите на специальности в дипломах сильных мира сего - удивительно, правда? Миром правит кто угодно, но только не профессионалы. Главное - «в струю» попасть.)
Дети разбирали тарелочки с пудингом, и вот их осталось две - одна с вареньем, другая без.
И перед ними стояли они - враги и конкуренты - Паша и Настенька. Что творилось в душе Настеньки - тайна, но в Пашиной было предчувствие бури.
Настенька протянула руку и взяла тарелочку с пудингом и вареньем. Паша склонил голову. Он не думал. Он переживал.
Потом он сжал маленький кулак и изо всех сил ударил хитрую и жадную Настеньку по гордой спине. Туда, где колыхались изумительно красивые голубые банты.
Она ждала этого! Она тут же вцепилась ему в челку и стала молча тянуть его за волосы к полу. Он отбивался, обидно промахиваясь, и мечтая опять впиться зубами в ее руку, но в этот раз ему везло меньше.
Их разняли довольно быстро - тетя Лида вышла с компотом.
Прошел еще один день.
Дети гуляли.
Возле садика была оборудована славная игровая площадка с крошечными домиками, крутыми горками и песочницами с «грибками». Были и качели.
Качели всем нравились. Даже Василию Ивановичу. Он на них пил пиво «Балтика 7».
Иногда качели стояли пустые, а иногда вдруг все подбегали к ним, и тогда качались по очереди.
В этот день всем вздумалось качаться.
Сережа покачался и спрыгнул, а после него всегда качался Паша. Теперь он ждал, когда качели остановятся, чтобы сесть на сиденье.