В «Философия войны» насилие А. А. Керсновский осмысляет в контексте веры. Но в отличие от толстовского понимания «непротивление злу силой», он предлагает иное понимание: «Ошибка „непротивленцев злу“ состоит в том, что личным поучениям Христа они стремятся придать характер общественный. Христос учил: „Ударившему тебя по щеке подставь другую; и отнимающему у тебя верхнюю одежду не препятствуй взять и рубашку“ (Мф. 5:39–40; Лк. 6:29). Этим Он определил отношение человека к человеку. Сын Человеческий снес издевательства книжников и озверелой толпы. Ему стоило лишь захотеть, лишь подумать, огонь небесный испепелил бы судий и палачей. Он этого не сделал, явив миру неизреченный подвиг кротости и милосердия».[93] Для мыслителя является очевидным, что Христос не говорил, что взявшие меч погибнут от проказы, землетрясения или огня небесного. Они могут погибнуть только от меча. Однако для этого нужно сразить мечом и прибегнуть к справедливой войне.[94] Поэтому истинно верующий христианин может оправдать свое участие в войне, если эта война справедливая.
И. А. Ильин (1883–1954) подобно другим русским интеллектуалам не обошел в своих сочинениях тему войны и ее влияние на человека. Несмотря на то что он был вынужден эмигрировать из страны, в своей работе он постоянно возвращался к размышлениям о России. В контексте «несопротивления зла силой» им демонстрируется возможность духовного осмысления и оправдания войны. В этом плане наиболее интересными работами являются такие сочинения мыслителя, как «О сопротивлении злу силой» (1925), «Основное нравственное противоречие войны» (1914) и «Духовный смысл войны» (1915).
Для Ильина главным в войне является ее нравственная противоречивость. В сравнении со всеми иными трудностями жизни, война является самым страшным и самым тяжелым испытанием для человека. Так как она прибавляет ко всему «новое и горшее бремя», которое отодвигает все остальное на второй план. «Это бремя войны подавляет душу не столько количеством и объемом практических задач и нужд, загромождающих собою весь жизненный горизонт, всю видимую перспективу творчества: здоровая душа, полная энергии, только вырастет и окрепнет, справляясь с заданиями, даже с виду непомерными. … Война подавляет душу человека качеством и содержанием тех заданий, которые она обрушивает на нас, независимо от того, подготовились ли мы духовно к их разрешению или нет. Нравственно противоречивый характер этих заданий составляет их главную тяготу».[95] С того момента, как в мир приходит война, человек живет под грузом этого противоречия, ощущение которого не покидает человека. Ильин подчеркивает, что война как будто переворачивает все добрые побуждения и нравственные принципы, на которые человек опирался в своей жизни. Человек оказывается в замешательстве, так как сталкивается с ранее невозможным ответом на такие вопросы, как «Позволительно ли убивать человека? Может ли человек разрешить себе по совести убиение другого человека?»,[96] противоречивость проявляется в том, что на эти вопросы нет одного ответа — их два и оба они сосуществуют в этическом плане. Вместе с этим совесть чисто логически не может дать разрешение на убийство другого, отсюда муки, которые она испытывает перед данной моральной дилеммой. Ведь «какой бы исход ни выбрал человек, смутное, но незаглушимое чувство нравственного неодобрения обещает сопровождать его на его пути».[97]
Война не является чем-то случайным, наоборот, она неизбежный результат нашего жизненного уклада. Но если можно как-то объяснить и исцелить любовью ненависть и несогласие конфликтующих, то убийство не подлежит исправлению и оправданию. Для Ильина недопустимость убийства одного человека другим является нравственной аксиомой, которая не должна нарушаться. Так как нельзя вернуть к жизни убитого и не дело человека посягать на то, на что имеет право только Бог. Но страшнее всего, что убийство разрушает душу человека. Отсюда не может быть какого-либо нравственного обоснования убийства.
Ильин пишет, что сторона, которая должна обороняться, вынуждена обращаться к злу и использовать убийство для противодействия злу. Именно в этом и заключается основное противоречие войны, когда совесть ориентирует на избегание насилия, а реальность требует убить для достижения мира. Поэтому человек, который участвует в войне, оказывается в сложной ситуации, так как даже оборонительная война является разрушающей для человека, грозит ему утратой целостности души, является грехом. Поэтому нужно следовать принципу: «„Живи так, чтобы ты при жизни любил нечто высшее более, чем себя“. Тогда только ты справишься легко и непосредственно не только с тем духовным испытанием, которое несет тебе война, но и со всяким бременем жизни».[98] Не любая война имеет духовное оправдание. Духовное значение войны определяется тем, что любая война является потрясением и испытанием для народа, который в ней участвует. Но оправданной она может быть лишь тогда, когда мотивы, которые побудили людей направить оружие против другого народа, являются правыми.
95
Ильин И. А. Основное нравственное противоречие войны // Собр. соч.: В 10 т. Т. 5. М.: Русская книга, 1996. С. 14.
98
Ильин И. А. Духовный смысл войны. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Ivan_Ilin/duhovnyj-smysl-vojny/ (дата обращения: 14.03.2022).