— На пальто профессора Светлякоупа.
— О, да. Разве пальто не принадлежность оборотней, как считаешь? Не говоря уже о том, что вампиры, по всеобщему признанию, не чувствуют холод. Так, на чем я остановилась? Ах, да. Профессор Светлякоуп и его пальто сражались с оборотнем! С капитаном Ниаллом!
— Ох, какой ужас.
Софрония изобразила на лице надлежащее потрясение. Надеясь, что потрясение надлежащее. Она еще не очень хорошо усвоила уроки актерского мастерства.
«Наверно, я похожа сейчас на надутую белку».
Димити явно так не думала.
— Какая жалость, я не разглядела как следует поединок.
— Из — за стремительности обмена кулачными ударами? Учитывая быстроту сверхъестественных, — мудро кивнула Софрония.
— Ох, нет, пролилась кровь, поэтому я лишилась чувств.
Зашла Приши и встала перед ними, подбоченившись, в одном корсете и панталонах.
«Как неприлично!»
— Шиак подхватила ее. Какой стыд, Димити, что ты не сумела упасть в обморок раньше, когда юный лорд Пустозвонс оказывал тебе знаки внимания.
Димити покраснела.
— Наши родители дружат, вот и все!
Софрония не обратила внимания на Приши и посмотрела на других девочек в надежде, что они продолжат рассказ Димити.
— Что случилось с кулачным боем?
— Вообще — то, кулачных ударов там присутствовало немного. Скорее, много клыков и когтей, — внесла ясность Агата.
— Ладно, тогда что случилось с клыкастым боем?
— О, Софрония, ты такая смешная, — погрозила ей пальцем Димити.
Шиак лишь сухо улыбнулась и отошла. Моник подчеркнуто углубилась в изучение маленькой прорехи в отделке рукава, а Приши отвернулась и стала накручивать волосы на папильотки перед сном.
Агата робко пришла на помощь Софронии.
— Мадемуазель Жеральдин тоже упала в обморок. Это развязало руки леди Линетт, и она приказала старшим девочкам прибегнуть к защитным действиям. У них были уроки по групповой тактике в согласованном общественном отпоре. Она сказала им совершить маневры с веером и брызгами для лучшего эффекта.
— Веер и брызги?
— О, ты что, и в самом деле ничего не знаешь? — фыркнула Моник. — Веер и брызги применяются юными леди, чтобы справиться с нападением оборотня, если отсутствуют джентльмены. На эту тему опубликованы целые памфлеты!
Софрония посмотрела на Агату в ожидании дальнейших объяснений, но бедняжка растеряла все мужество и забилась в угол с книжкой по языку зонтиков.
— Димити, ты знаешь, в чем состоят эти маневры?
— Ну, я слышала об этом, но воочию никогда не видела, — уклончиво ответила Димити.
— Как и этим вечером. Воистину, Димити, тебе следовало рассчитывать время своих обмороков с большей точностью, — снисходительным тоном заявила Приши.
Было видно, что соседство Моник не пошло на пользу ее характеру.
Моник поцокала языком.
— На самом деле, все очень просто. Отвлеки оборотня.
— В этом случае — вовремя подвернувшимся вампиром, — встряла Приши к досаде Моник.
— Потом подойди на расстояние вытянутой руки, — продолжила Моник. — Обрызгай оборотня или окрест него чем — то вредоносным и пахучим, подойдет травянистое, лучше всего базилик. Конечно, подойдут и нюхательные соли. У оборотней очень чувствительный нюх. Потом все берут веера и гонят запах в сторону зверя. Он начинает безудержно чихать, а всем удается убежать. И вуаля!
— Именно это случилось? — Софрония обратилась за подтверждением к Приши.
В конце концов, Моник ведь не ходила в театр.
— По сути дела. Хотя профессор Светлякоуп тоже схватил изрядную долю запаха. Однако это отвлекло капитана Ниалла достаточно, чтобы профессор одержал верх и уволок его прочь. Мы беспрепятственно поднялись на борт по большому трапу.
«Трапу? — изумилась Софрония. — На корабле есть трап?»
— Очень волнующее завершение вечера, — закончила Приши. — Но довольно о грубых материях. А вы, леди, видели, сколько кавалеров окружало меня в театре?
— И близко не столько, сколько могла иметь я, — парировала Моник. — В меня уже без памяти влюбилась половина Бансона, а в этом году я очарую вторую половину. — Она поглядела почти великодушно. — Конечно, ты можешь взять себе несколько, Приши. Я не жадная.
Приши улыбнулась, и удовольствия в этой улыбке не имелось ни на грош.
— И к тому же имеется еще лорд Пустозвонс, он явно у Димити в кармане.
— Понимаю, так странно. Ну, полагаю, о вкусах не спорят. Без обид, разумеется, Димити.
Димити явно не нашлась, что сказать. У нее был вид, словно она проглотила живого таракана.
Моник и Приши продолжили болтать о юношах, которых Приши встретила в театре. О тех, которых уже знала Моник, и о подробностях их внешности, финансового положения и светских связях было доложено Приши в самой снисходительной манере.
Воспользовавшись, что тем самым остальные девочки отвлеклись, Софрония повернулась к Димити и тихо спросила:
— Тебе нравится эта Пустозвонная личность?
Димити покраснела, чем подтверждала такую возможность. Или же наоборот — что он ей совсем не нравился.
— Он вполне рослый для своего возраста.
Софрония пыталась отнестись дружелюбно.
— Хорошее начало, полагаю. Есть ли у него еще какие достоинства?
— У него очень красивый нос.
— Ладно, нос, превосходно.
Болтушка Димити, которая редко закрывала рот, в этот миг замолчала.
Софрония попыталась придумать какую — нибудь другую черту, которую мог бы иметь мальчик, интересовавший Димити.
— Он носит что — нибудь щегольское?
— Он закалывает галстук бронзовой булавкой.
Димити выглядела разочарованной, будто это были самые простые семечки перед великим древом ее собственных украшений.
«Два ожерелья. Два!»
— Э, а как насчет ума?
— О, Софрония, вряд ли это желаемое качество для кавалера!
— Нет? Так он все — таки кавалер?
— Мне не дозволяют иметь поклонников до шестнадцати лет.
— Вот так, значит.
Наступила пауза.
Наконец Димити спросила:
— Ты знала, что моего противного братца там не было? Свалил с пьесы. Очевидно, он ведет себя, как прыщ, что задевает других мальчиков. Я не удивляюсь. Наверно, всех вечно тычет носом в малейшие глупые ошибки и ни с кем не может найти общий язык.
— Или они сами исподтишка запугивают его.
— Ну хватит, с трудом верится, что мальчики на такое способны.
— Разве?
Софронию, у которой было несколько своих братьев, поразило такое странное утверждение.
— Девочки — да, мальчики — нет. Они поступают более прямо.
— Ты слышала о Поршнях?
— Да. Откуда ты…
Софрония пожала плечами.
— Я кое — чему учусь на уроках в этой школе.
— Насколько я понимаю, Поршни — это что — то вроде клуба. Лорд Пустозвонс его член.
— В самом деле?
— Да, инженерное сообщество. Они рисуют круги углем под глазами. Все такие мрачные и задумчивые.
— Как у «угольков».
Моник, которая услышала их разговор, не смогла удержаться, чтобы не встрять со своим мнением.
— Софрония, не смей так говорить. Разве можно представить рядом высокородного лорда и низшее сословие? Доподлинно нельзя.
— «Угольки» не представляют собой ничего плохого! — возмутилась Софрония громче, чем следовало.