— Миссис Ракогусь! — воскликнула Софрония.
— Я так понимаю, ты ее знаешь? — спросила Димити.
— Да, конечно.
— Значит, мы нашли то, за чем вы пришли, мисс? — уточнил Мыло.
Софронии отчаянно хотелось прочесть все сведения о дорогой подруге ее матушки и постоянной компаньонке по чаепитию. Софрония всегда думала, что миссис Ракогусь не более, чем старая перечница, которая всюду совала свой нос и пребывала не в ладах со своей вечно расплывавшейся талией.
— Постойте!
— Мисс, нам лучше двигать отсюда. Ихние машины так шумят, что распугают привидения, не ровен час, нас услышит вампир. Лучше — ка вернуть все записки на место и валить скорей.
Мыло заметно нервничал.
«Не из — за всех ли этих бумаг?» — подумала Софрония.
— Не имеет смысла заметать следы.
— Разве нет? — смутилась Димити.
— Нет. Тут все пропахло розовым маслом, и липкая сеть закрыла весь коридор. Нам нужно попытаться переложить вину на кого — то другого. Я просто верну записи наверх и дерну в случайном порядке рычаг. Так мы собьем со следа.
Софрония нажала на бронзовую шишку, и они увидели, как три записи взмыли к потолку. Потом Софрония бросилась к последнему столу и перевела рычаг на искусство «шифровки чайными листьями». Новая кипа бумаг подъехала к тому столу. В таком положении Софрония их и оставила. Компания потушила масляные лампы и выбралась из архива.
Они благополучно выключили и миновали стража, который беспомощно катался туда — сюда по рельсу. Протокол механизма окончательно зациклился, когда после вторжения не одного, а нескольких незваных гостей, их след простыл. Стража парализовало в нерешительности, он даже не поднял тревогу.
«Какая удача, — подумала Софрония. — Стоит ли шпиону учесть на будущее недостатки охраны?»
Они проделали обратный путь по кораблю, применяя по мере надобности закупориватель, и расстались с Мылом у балкона леди Линетт.
— Большое спасибо за помощь, — неловко поблагодарила Софрония.
— Конечно, мисс, — откликнулся Мыло, подойдя слишком близко и заправляя выбившуюся прядку волос Софронии за ухо, прежде чем перемахнуть через поручни и скрыться из глаз.
Димити наградила Софронию подозрительным долгим взглядом.
Софрония притворилась, что не замечает взгляда подруги, и сказала:
— Повернись, я расстегну тебе пуговки.
— Но мы же снаружи! Ночью! На балконе!
— Да, но иногда приличия нужно принести в жертву, когда грозит опасность, что тебя поймают учителя. Мы ведь пахнем розами и покрыты липкой гадостью! Давай, Димити, пожалуйста.
Они помогли друг другу освободиться от верхних платьев. Димити сбросила свое через борт и грустно заметила:
— Мне так нравилось это синенькое.
— Будем надеяться, что капитан Ниалл не найдет их. — И Софрония швырнула свое следом без всякого сожаления. Если она и доросла до того, что признала необходимость модно одеваться, это вовсе не значило, что она будет страдать по нынешней одежде. — Я утром стащу с кухни винный уксус, и мы сможем замочить наши мелочи. Это поможет избавиться от запаха. — Она закусила губу. — И жир, чтобы почистить ножницы.
Димити отнеслась к предложению с сомнением.
— Вряд ли это поможет от запаха роз.
Глава 16
Несмотря на то, что леди Линетт наверняка обнаружила вторжение в школьный архив, за завтраком об этом событии не проронили ни слова. Несомненно затем, чтобы держать в неведении мадемуазель Жеральдин. Директриса скорей всего даже не подозревала о существовании той комнаты. Тем не менее, во время трапезы витала атмосфера неотвратимого рока, которая подавляла даже интриги Моник.
Однако позже, по пути на урок к леди Линетт, Моник умудрилась поймать Софронию в коридоре и припереть к стенке.
— Я так понимаю, твоей сестрице скоро устраивают дебютный бал. Какая жалость, что ваша семья не может посетить лондонский сезон. Или есть какая — то еще острая необходимость в entrée твоей сестры?
Софрония скривила губы:
— По крайней мере у Петунии будет выход в свет. Я так понимаю, что тебя свету не представляли. А тебе сколько? Восемнадцать? Какая потеря.
— О, за меня можешь не беспокоиться. Мама задумала впечатляющий сезон, как только я закончу школу. И ей не придется тратить семейное состояние на старшую сестру, как некоторым.
— Ну и к чему этот разговор?
— О, разве я забыла упомянуть? Я получила приглашение.
— Что?!
— Да, вот так. Я написала папе сразу после нашего приезда в школу. А папа имеет знакомства.
«Каким образом ей удалось послать письмо с корабля? — подумала Софрония. — Я считала, ей помешали. Наверно я проворонила. Что я упустила?»
— Как ты?.. — начала было она, но тут вспомнила.
Друг Моник.
«Конечно, ей кто — то из учителей помогает или что — то подобное! Должно быть, за нее послали письмо из Бансона. Наверно, я смогу извлечь из этого пользу, если последую за ней».
— Это будет очень интересное событие, — лукаво заметила Софрония. — В самом деле интересное.
У Моник вытянулось лицо.
— Ты решила вмешаться, девочка? На твоем месте я бы не совала свой нос в дела, которые меня не касаются.
— А разве нас не этому учат?
Моник шагнула к ней еще ближе, и Софрония почувствовала укол в шею: под прикрытием пышных рукавов и шляпных лент к ее горлу приставили острую шпильку.
— Не нарывайся на несчастный случай.
Софрония была не робкого десятка.
— А ты на разоблачения, — прошипела она, отодвинувшись, и поспешно удалилась на урок.
Моник последовала за ней. Софрония больше не беспокоилась за свою семью: Моник никому не скажет о тайнике.
«Она сама хочет забрать прототип. И единолично организовать эту операцию. А мне только того и надо».
Другие девочки уже расселись. Софрония вдруг поняла, что они выглядят куда лучше, чем в сентябре. Димити укротила свои кудряшки. Приши смотрела не столь кисло, как раньше. Агата украсила кружевом ворот платья. Даже Шиак улучшила осанку. Софронии стало интересно, какие изменения коснулись ее внешнего вида.
Через несколько минут вслед за Моник вошла леди Линетт, чуть не опоздав на свои занятия. Под обильными слоями краски на лице проступало беспокойство.
— Леди, до нас дошло, что прошлой ночью кто — то вломился в школьный архив. Кто — нибудь имеет сведения по этому поводу?
Девочки все как одна переглянулись.
Моник подняла руку.
— Софрония, Димити, Шиак и Агата последнее время ведут себя странно.
— В самом деле, мисс де Лужайкуз? — обратила на Моник взгляд голубых глаз леди Линетт. — Вы подслушали что — то конкретное?
— Нет, леди Линетт, — заерзала на стуле Моник.
— Вы что, леди, плетете интриги? — обратилась леди Линетт к Софронии.
Софрония понятия не имела, почему ее сочли ответственной за всю их компанию, но решила, что это справедливо. В конце концов, в основном все действовали по ее планам.
Она ответила:
— Я стараюсь, чтобы их пригласили на бал моей сестры. Поэтому все время пытаюсь послать домой письмо.
— Ну разумеется. Однако не мисс Чмок или мисс Лужайкуз?
Софрония пожала плечами:
— Мамуленька не разрешит мне пригласить всех. Я имею в виду, а что дальше? Пригласить всю школу?