— Ты ведь не собираешься учиться до конца, Шиак? Я хочу сказать, что ты довольно упорная, но…
— Мне не очень и хотелось. Мне нужно домой.
— Что — то случилось в стае?
— Что — то.
Шиак явно не хотелось вдаваться в подробности.
— Я так понимаю, ты не хочешь ехать на бал моей сестры?
Шиак кивнула, может, слишком пылко.
— Мне нужно домой.
— Хм, — раздалось несмело.
Позади них со скрипом раскрылась дверь. Агата явно подслушала весь разговор.
«В школе, где готовят шпионов, жизнь может весьма усложниться», — подумала Софрония и недовольно спросила:
— Да, Агата?
— Можно мне тоже не ехать? То есть, очень мило с твоей стороны меня пригласить, но я не знаю, готова ли, а если Шиак не едет… — с надеждой умолкла она.
— Я уверена, что вы с Димити можете сами справиться с делом, — пытаясь приободрить, сказала Шиак.
Софрония не была в том убеждена, но ее учили не настаивать.
«Коли ваше приглашение отклонили, то насилу мил не будешь, это так же противно, как надоедливые ухаживания отвергнутого любовника», — говорила мадемуазель Жеральдин.
Поэтому, вежливо простившись, Софрония покинула комнату.
— Шиак и Агата не едут на бал Петунии, — сообщила она Димити по возвращении.
— О, почему?
— Они чувствуют, что не готовы.
— Боже милостивый, только представь — модно одеться и танцевать весь вечер.
— Скорее всего — модно одеться и весь вечер следить за Моник.
— То есть мы только вдвоем? — уточнила Димити. — Нелегко нам придется.
Конец года обрушился на них, как налетчики с ясного неба. Только что ученицы осваивали последние манипуляции с носовым платком ради забавы и пользы, особый язык веера с расчетом на будущие праздничные приемы, а вот уже большие пропеллеры школы заработали, и дирижабли больше не прячутся в тумане. Они оставили безопасное укрытие и спешили к Суиффл — он — Эксу.
Учителей снедала тревога. Не успела школа выйти из облака, укрывающего горизонт, как далеко обозначились неясные точки преследующих их кораблей. Школа неслась к городку под относительную защиту Политехнической школы для мальчиков Бансона и Лакруа.
В течение двухдневного перехода возобновили почтовые отправления, предположительно, через капитана Ниалла, доставлявшего письма до ближайшей почты. Софрония, тщательно подбирая слова, отправила письмо родным, в котором предупреждала о возможности нападения налетчиков и просила не приглашать Моник, уверенная, что и то и другое семья оставит без внимания. Софрония заодно написала, что приедет с Димити.
Бансонская школа заканчивала занятия наравне с институтом мадемуазель Жеральдин, отчасти из — за тесных связей, отчасти из — за безопасности, по предположению Софронии. Налетчики вряд ли осмелятся посягнуть на оборону школы злых гениев, не говоря уже о высоком статусе родителей учеников школы и их грозных возможностях. Институт совершенства благородных девиц мадемуазель Жеральдин завис низко над городком и бросил якорь, что означало привязать несколько канатов к стволам молодой поросли, в четверти мили от стен Бансона. Был разгар утра, а значит невозможно использовать капитана Ниалла и стеклянную платформу, чтобы сойти с корабля. И Софрония предполагала, что лишь немногие знали о веревочных лестницах, поэтому ей было любопытно, что используют для достойной высадки.
«Неужели я увижу трапы?»
Она в числе других дебютанток упаковала лишь предметы первой необходимости, зная, что дома их ждет посещение магазинов и полный гардероб. И вместе с другими ученицами они отправились к средней палубе, которая вскоре наполнилась хихикающими девочками, пышными юбками, всевозможными украшениями, не говоря уже о шляпных коробках, саквояжах и свертках. Софрония протиснулась вперед и с интересом наблюдала, как низко опустился корабль, чтобы выпустить из — под средней палубы длинную механическую лестницу. Софрония перевесилась, чуть не падая, через перила, пытаясь разглядеть, как это устроено, заметила троих «угольков», поворачивающих колесо, и украдкой им помахала.
На хлюпающей болотной пустоши между школами собрались кареты в ожидании приписанных к ним учениц. В некоторых сидели нетерпеливые родители, но в большинстве пребывали слуги, ждущие распоряжений. Здесь же был запряженный четверкой большой экипаж, готовый доставить дюжину школьниц на ближайшую железнодорожную станцию.
Софрония вытянулась, чтобы рассмотреть фамильный герб — ежик на поле битвы — на боку кареты. Однако даже с биноклем в поле зрения такой не наблюдался. Вив дала ей бинокль взаймы почти в постоянное пользование — утешительный приз от юной проказницы, забравшей назад закупориватель.
«Мне, конечно, он нужен больше, чем тебе, — сказала Вив, — поскольку придется одной торчать тут на корабле целых две недели. Вот, возьми взамен бинокль».
— Мисс Тряпочертик, перестаньте так неделикатно свешиваться! — раздался из толпы голос леди Линетт.
Софрония виновато отстранилась от поручней. Клацнул механизм, выпуская струйку пара, поручень отъехал в сторону, и ученицы оказались перед длинной, скорее величественной, лестницей — хитроумным приспособлением.
Шаткие сходни для девочек, особенно для дебютанток, вынужденных балансировать с саквояжами на предательски качающейся лестнице. Но никто не опрокинулся, даже Агата.
Лишь очутившись на твердой земле и пробравшись через блестящие экипажи, Софрония нашла свой транспорт.
— Сюда, мисс Софрония!
Ее старый приятель с конюшни, Роджер, махал с фермерской повозки, запряженной пони. Ужасно неудобно. Им придется путешествовать на ней пятьдесят миль. А что, если дождь пойдет?
Тем не менее, Димити, святая доброта, ничего плохого не сказала. Лишь объявила дрожащим голосом, как весело будет путешествовать так далеко в открытом экипаже.
— Вы мисс Димити? — спросил Роджер. — Еще я должен мисс Лужайкуз забрать. Она здесь?
— Разве? А ты не мог бы об этом забыть, Роджер, ну, пожалуйста? — с надеждой попросила Софрония.
— Мне это будет стоить работы, мисс. Хозяйка дала ясные указания.
Тут подошла сзади Моник и устроила истерику.
— Твоя мать послала нам это? Нас пригласили на бал, а мы должны весь день ехать на этом?
— Ты сама себя пригласила, Моник. Могла бы приказать подать собственную карету. Скорей всего, наши кареты понадобились для более важных гостей, прибывающих из города на станцию.
Моник после многочисленных протестов позволила Роджеру затащить себя в повозку, где нарочито села ко всем спиной.
Софрония посмотрела на школу в бинокль. И смогла разобрать два лица, высунувшихся из нижнего люка в переднем отсеке, одно черного юноши, другое неряшливого ребенка, бешено махавших вслед — Мыло и Вив провожали ее в собственной неподражаемой манере. Прекрасно зная, что им ее в толпе не разглядеть, Софрония тем не менее помахала в ответ.
Потом посмотрела поверх корабля. Ей показалось, что точки стали ближе и наверняка означают налетчиков.
— Готовы, мисс?
— Конечно, Роджер.
— Ой — ой, подождите, я забыла! — завопила Димити. — Пилловер. Мы можем взять его с собой? Подозреваю, у мамы из головы вылетело, что его нужно подвезти. Когда она в злобном состоянии, становится очень рассеянной.