— Вы хотите вскрыть школьный архив?
— В общем да.
— Веселая забава, как погляжу.
— Мыло, а что, если тебя поймают?
— А сейчас, мисс, считаете, что мы не рискуем всякий раз, когда вы навещаете нас? Хорошо, что здесь много «угольков» и мест, где можно спрятаться. И что вы подкупаете нас малютками — пирожными. Потому что в противном случае кто — нибудь давным — давно положил бы этим посещениям конец.
Софрония только на него посмотрела. Ей не нравилось, что Мыло из — за нее слишком рискует.
Он усмехнулся, подвинулся поближе и толкнул слегка в плечо.
— Перестаньте есть себя поедом. Я могу улизнуть. К тому же, что вы будете делать без меня?
Несмотря на беспокойство, у Софронии слегка закружилась голова.
— Ох, ну и прекрасно! Все это превращается в целую экспедицию.
Ушла неделя, чтобы распланировать набег на школьный архив. Без особых возражений Вив согласилась одолжить Софронии закупориватель. Она увлеклась каким — то новым изобретением, которое занимало все ее время. Даже соблазн полуночного взлома архива не смог отвратить Вив от нового увлечения. Зато она сообщила, где располагается эта комната.
— Мне известна дорога. За кого вы меня принимаете, за дилетантку? Там заодно держат записи обо всех изобретениях.
После этого долго спорили, кто пойдет, а кто останется.
Софрония никому не сказала, что придет Мыло. Только заверила, что у нее есть способ проникнуть внутрь, когда они будут на месте.
Больше всего выступала Димити.
— Я хочу пойти! Мне еще ни разу не доводилось участвовать в опасных вылазках.
— Или ты, или Шиак. Кто — то должен остаться.
«И Агата явно не заинтересована».
Димити умоляюще посмотрела на Шиак, которая по обыкновению пожала плечами.
Димити приняла это за добрый знак и в возбуждении сцепила руки.
— Тебе придется снять драгоценности, знаешь ли. Чтобы не привлечь внимание.
Димити весьма неохотно сняла драгоценности, надела самую темную одежду — синее прогулочное платье.
— Все?
— Отлично.
Мыло ждал на палубе снаружи пустого класса сестры Матти, прячась среди комнатных растений. Он возник из темноты из — за высокой наперстянки.
«В больших дозах яд, в малых вызывает одышку», — вспомнила Софрония.
— Добрый вечер, леди.
— Добрый вечер, Мыло. Все готово?
Он выглядел чище, чем обычно, и надел одежду почти по росту.
«Надел свой лучший воскресный костюм ради меня», — обрадованно подумала Софрония.
— Конечно. Закупориватель при вас?
— При мне.
Софрония показала запястье.
Димити потеряла дар речи и, только округлив рот, таращилась в изумлении на Мыло.
— Димити, это Мыло. Ну, настоящее имя Финеас Б. Кроу.
Мыло заразительно улыбнулся и приподнял шапку перед все еще стоявшей столбом Димити.
— Как поживаете, мисс?
— Это Димити Пероблёкли — Тынемот.
Димити отвесила реверанс и, к счастью, вспомнив, что говорить нужно тихо, понизила голос:
— Как поживаете, мистер Мыло?
— О, просто Мыло, мисс.
Димити, распахнув широко глаза, смотрела на него.
— Знаете, у нас есть мальчик — конюший, на вас похожий. Ну, знаете, черный. Возможны, вы с ним знакомы, его зовут Джим, он…
— Не хотелось бы прерывать ваше знакомство, но нам нужно двигаться дальше, — вмешалась Софрония, главным образом предвосхищая, чтобы Димити не ляпнула чего лишнего.
Все трое повернулись и проследовали уже выверенным путем в сторону учительской секции. Там они провели много времени, то и дело задерживаясь, пока закупориватель творил невидимую магию, обходя замершие механизмы и двигаясь дальше.
К счастью, комната для хранения записей находилась там, где и сказала Вив: на верхней палубе передней секции.
Добраться туда оказалось не столь легко, как думалось. Димити совсем не умела лазить, то и дело пошатывалась и взвизгивала при виде невозможно далекого расстояния до земли, что создавало трудности в преодолении мостиков над проемами. Мало — помалу они преодолели множество шатких лестниц, которые штопором вились снаружи корпуса от балкона профессора Лефу до маленькой дверцы, похожей на дверь шкафа.
Прямо наверху выдавалась вперед скрипучая палуба, где в свой первый день стояла Софрония и где обрела Плосконюха. Внизу находились этажи с частными апартаментами учителей, а еще ниже громадная котельная. На верхней секции обитало все важное, и чердачный этаж был единственным, где не побывала Софрония. Соответственно, она умирала от любопытства.