— На бал? Если вы настаиваете.
Пилловер сполз с сундучка, и Роджер спрыгнул, чтобы помочь погрузить багаж в повозку.
— На бал? — переспросил один из Поршней. — Мы любим балы.
Димити одарила его самым высокомерным взглядом:
— Да, но вы уверены, что они любят вас?
— И что это значит? — шепотом спросила Софрония.
Пилловер присоединился к ним, ничуть не теряясь в новой ситуации, словно только и ждал, что усядется с сестрой и двумя другими девочками в фермерскую повозку.
— Не знаю, — ответила Димити, когда они отъезжали. — Но пришлось к месту.
Минут десять, пока они ехали, Пилловер притворялся, что увлеченно читает книгу.
— Куда мы едем?
— Ко мне домой, — прямо ответила Софрония.
— Тогда ладно.
Путешествие стало доставлять удовольствие. Первые несколько часов Софрония и Димити болтали о том, что и как могли бы надеть. Пилловер закатывал глаза и пытался держаться с достоинством, насколько возможно, учитывая девичье щебетание и открытый экипаж. Моник их не замечала. Роджер сосредоточил взгляд на дороге.
Софронии показалось, что она увидела позади какую — то карету. Однако та держалась позади и, возможно, просто ехала в одну с ними сторону.
Удовольствие только портил Плосконюх. Софрония, посоветовавшись с Димити, засунула питомца в шляпную коробку, дала ему кусочек угля на перекус в дороге и строго — настрого наказала не пачкать, не оставлять внутри подпалин и ничего не поджечь. Как выяснилось, всем этим он и занимался, однако не это помешало путешествию.
Софрония не ведала, что не все в порядке, пока в разгар увлекательных обсуждений с Димити достоинства жемчуга на балу против бриллиантов не взглянула и не обнаружила, что Моник в ужасе уставилась голубыми глазами на верхушку кипы багажа. Софрония проследила ее взгляд, сосредоточенный на пестрой коробке, которая тряслась сильнее прочих.
Софрония водрузила шляпную коробку рядом с собой на сиденье и крепко прижала рукой крышку.
Оказалось, Плосконюх старался ей что — то сообщить, поскольку несколько мгновений спустя из — за живой изгороди они усмотрели приближавшуюся воздушную шлюпку.
— О, боже мой, взгляните, — прошептала Софрония. — Налетчики!
Димити ахнула.
Пилловер захлопнул книгу.
— И что теперь? — проследив за их указующими перстами, ворчливо добавил он. — Ну, вот, все повторяется.
Однако налетчики лишь долгое время продолжали тащиться за ними, явно довольствуясь наблюдением со стороны и решая, стоит ли приближаться. Софрония подозревала, что их сбивает с толку повозка с пони. Как водится, такая штука не стоит, чтобы на нее нападать, учитывая несущественную стоимость находящихся на ней товаров. Если, разумеется, они не решили, что Моник — та, кто стоит преследования ради возвращения прототипа.
Роджер, не спускающий глаз с дороги, наконец увидел, что у них появилась компания, и натянул вожжи.
— Не надо останавливаться, — посоветовала Софрония.
— Мисс?
— Если они нас оставят в покое, то не имеет смысла задерживаться. Если захотят что — то от нас, то сами догонят. Продолжай править. Думаю, у нас в любом случае есть сопровождение. — Она показала на следующую за ними карету.
— Как скажете, мисс.
Взгляд Роджера поведал о его мыслях: Софрония сильно изменилась, пока училась в школе, и не в лучшую сторону.
Софрония повернулась к Димити и Пилловеру:
— Что у нас имеется на сей раз?
Димити перебрала свой арсенал:
— Носовые платки, веера, два парасоля, разные шляпные коробки, шляпы, перчатки и украшения — хотя их я не стану использовать.
— Экипирована лучше прежнего.
— И мы лучше натасканы, как этим воспользоваться, — усмехнулась Димити.
Пилловер покорно полез в карман пальто и вытащил Кривые окуляры фантастического увеличения.
— У меня все еще вот это.
Димити выжидательно уставилась на Софронию:
— Что будем делать?
Софрония посмотрела в бинокль на шлюпку.
— Их трое. Нас четверо. Пятеро, если считать Моник. Если только в карете, что следует за нами, еще не налетчики.
— Скорей, это Поршни, — смиренным голосом высказал предположение Пилловер. — Вы им сказали про бал. Они любят являться на приемы без приглашения, подливать джин в пунш и красть все ложки. Откалывать номера вроде этих.
— Прелестно, — сказала Софрония.
— Только не лорд Пустозвонс, — возразила Димити.
Пилловер с отвращением посмотрел на сестру.
Моник завернулась в бархатную накидку и уставилась на сельские окрестности, делая вид, что ей дела нет ни до них, ни до Поршней, ни до налетчиков. Казалось, она чувствовала себя защищенной, уверившись в способностях Софронии справиться с обстоятельствами, или просто ей было неинтересно.