Понятие «национальность» в СССР означало принадлежность человека к той или иной нации, а она, в свою очередь, определялась на протяжении всего советского периода в том виде, как эту дефиницию сформулировал И. В. Сталин еще в 1913 году в своей работе «Марксизм и национальный вопрос». В ней сказано:
Нация — это исторически устойчивая общность языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры[51].
Брошюра была написана Сталиным в Вене, где он находился в эмиграции. Изложенная в ней концепция нации возникла под сильным влиянием австрийских марксистов К. Каутского и О. Бауэра и, как доказал советский этнолог Ю. И. Семенов еще в 1966 году, была плагиатом из их сочинений[52]. Так или иначе, сталинская концепция отражала традиционный австро-немецкий подход к нации как исключительно этнокультурной общности, что совпадало и с российской традицией, продолжающей идеи уваровской «официальной народности». Такой признак нации в ее сталинской трактовке, как «общность психического склада», столь же мистический, непроверяемый и неизмеряемый, как «народный дух», предложенный Гердером тремя веками ранее, и как «исконно русские начала» Уварова, открывал простор для господства в государственной национальной политике стереотипов и предрассудков о неизменных и тотально всеобщих национальных свойствах, позволявших возлагать коллективную ответственность на всю национальную общность за деяния (в том числе и мнимые) каких-то отдельных персон или групп. На такой основе принимались решения об этнических чистках в период Кавказской войны (1817–1864), а затем строились правовые оправдания для депортации многих народов СССР в 1937–1953 годах.
Советские этнонации были привязаны к национально-территориальному устройству СССР — к союзным и автономным республикам. При этом по Конституции Советского Союза 1936 года нациями считались только русские и народы, давшие название союзным республикам (Армянской ССР, Белорусской ССР, Молдавской ССР и др.), а по Конституции 1977 года статус нации получили также народы, давшие название автономным республикам. По отношению ко всем прочим общностям использовался термин «народность», позаимствованный у С. Уварова[53]. Элиты этнических групп, числящихся народностями, десятилетиями добивались для них статуса наций. Такой политико-символический подход к оценке понятия «нация» сохраняется до сих пор у многих политиков в республиках России.
Уже в 1950‐х годах в государственном управлении возникла потребность в определении политического статуса всего народа Советского Союза, который не поддавался описанию только в сугубо этнических терминах. В связи с этим в 1961 году руководитель Советского государства и коммунистической партии Н. С. Хрущев дал в новой программе КПСС такое определение:
В СССР сложилась новая историческая общность людей различных национальностей, имеющих общие характерные черты, — советский народ[54].
В октябре 1977 года Л. И. Брежнев, хотя и старавшийся во всем подчеркнуть новизну своих решений по сравнению с хрущевскими временами, включил тем не менее в Конституцию СССР все хрущевское словосочетание «новая историческая общность людей — советский народ»[55]. Фактически эта конституционная норма подводила общество к признанию граждан государства в качестве политической нации. Важный шаг в этом направлении был сделан в постсоветской России — в 2012 году была утверждена «Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года», а в ней дано следующее определение:
Многонациональный народ Российской Федерации (российская нация) — сообщество свободных равноправных граждан Российской Федерации различной этнической, религиозной, социальной и иной принадлежности, обладающих гражданским самосознанием[56].
Впервые в государственном документе России дано определение политической нации, хотя термин «российская нация» стоит вторым, в скобках и как синоним сугубо этнической трактовки «многонациональный народ». Этот компромисс между новым и старым значениями обусловлен прежде всего сохранением в сознании этнических элит в республиках Российской Федерации восприятия понятия нации как политического статуса, доказательства значимости той или иной республики и величия ее народа. Принятое в Стратегии понятие «нация», безусловно, носит временный характер. «Нация многонационального народа» — такая тавтология возможна только в идеологических документах, тогда как реальная практика государственного управления неизбежно потребует большей определенности и различения политического понятия «нация» и социокультурных понятий «этнос», «этническая группа», «этничность», «межэтнические отношения».
51
52
53
54
55
Конституция (Основной закон) Союза Советских Социалистических Республик (принята на внеочередной седьмой сессии Верховного Совета СССР девятого созыва 7 октября 1977 г.). URL: https://constitution.garant.ru/history/ussr-rsfsr/1977/red_1977/5478732/.
56
Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года, утверждена Указом Президента РФ от 19 декабря 2012 г. № 1666. URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/70184810.