Однако узкие трактовки господствовали преимущественно в 1960–1980‐х годах. Позднее предметная зона этнополитологии стала расширяться и углубляться, что заметно по истории публикаций в этой области знаний: чем ближе год их выпуска к нашему времени, тем шире представленная в них трактовка предмета исследований. Начиная с 1990‐х годов большинство авторов включают в предмет этнополитологии не только проблемы меньшинств, наций и национализма, но и всевозможные разновидности социальных, культурных и политических процессов, субъектами которых выступают этнические сообщества различного таксономического уровня, включая и надэтнические, локально-цивилизационные сообщества. Активность разнообразных этнополитических акторов рассматривается как на национальном, так и на международном уровне, во взаимоотношениях с различными типами политических систем[11].
Автор данной монографии был и остается приверженцем широкой трактовки предмета этнополитологии и определяет его как сочетание двух взаимосвязанных и комплементарных подходов[12]. Первый — «от этничности к политике» — подразумевает исследование этнических особенностей социальных и политических субъектов и их влияния на политику. Второй — «от политики к этничности и нации» — предполагает изучение влияния политических явлений и процессов на этническую динамику; межэтнические отношения и национальное строительство. Этнополитология изучает отношения трех видов: 1) между этническими общностями и политическими субъектами (государством, партиями, персонами); 2) между разными этническими общностями; и, наконец, 3) между индивидуальными акторами внутри этнической общности, в той мере, в какой эти отношения опосредованы социально-политическими факторами[13].
Этнополитология сегодня представляет собой междисциплинарное научное направление, предметная зона которого лежит на пересечении нескольких наук, прежде всего политологии, социологии и этнологии. Это направление сложилось сравнительно недавно, и, возможно, уже сама новизна предмета, отсутствие устоявшихся взглядов обусловили огромное разнообразие мнений относительно природы и содержания этнополитических явлений.
Сама классификация этнополитологических концепций представляет собой самостоятельную теоретическую проблему в силу разнообразия критериев такой классификации. Одни авторы классифицируют этнополитические течения и школы по принципу универсализма и релятивизма их исторического подхода; другие выделяют объективизм или субъективизм концепций; третьи классифицируют этнополитические концепции по их отношению к феноменам этничности и нации[14]. Последний подход самый популярный и распространенный, и именно он используется в большинстве учебников.
В данной работе для анализа этнополитических концепций используется иной, историко-генетический подход, располагающий различные концепции на исторической шкале — от древних античных идей до современных концепций. Таким образом, ученые, эксперты и широкий круг читателей получают возможность не только проследить истоки возникновения основных этнополитических доктрин, но и увидеть взаимосвязь и, по большей части, комплементарность идей, многие из которых рассматривались современниками как антагонистические.
Этнополитическая проблематика в той или иной мере присутствует в подавляющем большинстве научных работ о политической истории СССР и России. Однако это присутствие, как правило, не явное. В политологических и исторических работах чаще всего не анализируются этнические и национальные особенности социально-политических процессов. Характерный тому пример — начавшаяся в 1980‐х годах и длящаяся по сей день грандиозная дискуссия о роли национализма в распаде империй, в том числе на материалах СССР и России, в большинстве рассуждений которой игнорируются этнические особенности национализмов, например русского, грузинского, осетинского, литовского или молдавского[15]. В то же время в работах этнологов, посвященных социально-политическим проблемам, чаще всего ограничена политологическая перспектива, в частности отсутствуют объяснения различий между управляемыми и саморазвивающимися процессами[16]. Вследствие таких методологических недостатков остаются непонятыми и, зачастую, слабо отрефлексированными многие важные научные проблемы, например причины и региональные особенности последовательного роста в послевоенном Советском Союзе как стихийного этнического протеста, так и политически организованного национализма. Менее всего изучены причины этнизации (роста этнической окрашенности) и политизации социального протеста в период правления Л. И. Брежнева в сравнении с предшествующим периодом — временем Н. С. Хрущева. В постсоветское время волны подъема и спада национальных движений развивались в обратной последовательности: они достигли апогея в 1990‐х годах и стали затухать в 2000‐х. Завершится ли на этом волнообразный процесс этнополитической активности?
11
13
На это определение Э. Паина ссылаются в некоторых учебниках, см., например:
14
Об этом подробнее см., например:
15
См., например:
16
См., например: