— Израиль — быстро растущая страна, — сказал Алеша, — интересно будет увидеть, какие там происходят изменения. Я возьму отпуск на неделю и поеду с тобой.
В Петах — Тикве жил их старый друг Миша Цалюк с женой Броней, туда уехало много друзей, ее институтских соучеников. Лиля особенно хотела повидать Аню Альтман, она слышала, что у Ани успешно продвигается политическая карьера. К тому же у Лили была тайная мечта: она помнила, как благотворно Израиль повлиял на нее в их первый приезд, тогда она испытала прилив сил и возвращение молодости; теперь она была намного старше, и ей захотелось попробовать испытать это ощущение снова — если это еще возможно…
Они прилетели в Тель — Авив в январе — было тепло, сухо и солнечно. Израиль поразил их: масса новых домов, плотное движение на дорогах. Они навестили нескольких Лилиных однокурсников. Всем было уже по шестьдесят, все хотели бы работать, но поздно начинать в новой стране. Они тосковали о прошлой жизни и с трудом приспосабливались к особенностям местной.
Алеше с Лилей хотелось опять погулять по Тель — Авиву с Мишей Цалюком, но этот приезд оказался грустным — у 70–летнего Миши диагностировали рак позвоночника, Миша был прикован к постели и знал, что умирает. Они грустно сидели возле его постели. Несмотря на слабость и боли, он все еще сохранял ясность ума и чувство юмора, смешил друзей своими наблюдениями над жизнью репатриантов и с сарказмом говорил об усилении влияния ортодоксальных евреев на жизнь Израиля:
— Я свое пожил: воевал, работал, видел много интересного. Но самое интересное — это наблюдать возрождение еврейского государства. Подумать только — с момента основания в Израиль прибыли евреи из ста двадцати одной страны, они разговаривали на стольких языках, а теперь говорят на ожившем иврите. Но меня беспокоит будущее нашей маленькой страны. Она окружена арабами, ну, с ними израильтяне худо — бедно научились справляться. А вот как справиться со своими пейсатыми ортодоксами, которые тянут ее назад, этого никто не знает. Многие эмигранты из России попадают под их влияние и становятся религиозными. Вы сами их увидите. Хорошо об этом сказал Игорь Губерман:
Раньше Лиля рассмеялась бы остроте, теперь лишь улыбнулась и спросила:
— Миша, а ты слышал про такую эмигрантку — Аню Альтман?
— Кто же в Израиле не знает Аню! Она развила бурную деятельность, стала одной из видных фигур русскоязычной общины и партии «Исраэльба — Алия» Анатолия Щаранского. Теперь она депутат Кнессета.
— Как интересно! А ведь она была самая тихая и незаметная девушка на нашем курсе. Я очень хочу ее повидать.
— Пойди в Кнессет в Иерусалиме, там точно найдешь ее.
Тяжело им было прощаться с Мишей. Броня проводила их до двери и тихо сказала:
— Навсегда…
В Иерусалиме они остановились в гостинице «Хилтон», где проходил конгресс. Лилю завалили деловыми встречами и переговорами. Съехалось триста хирургов со всего Израиля, из Америки, Франции и Германии. Ее доклад был вторым, вызвал большой интерес, к ней подходили пожать руку, хвалили. А после доклада она подписывала желающим свой учебник, который продавали тут же.
На следующий день Лиля решила повидать Аню Альтман. Алеша захотел пойти с ней — увидеть Кнессет. Они прошли мимо громадной бронзовой миноры, стоящей в розовом саду перед фасадом здания, обошли Кнессет вокруг. Внушительное строение стояло на отлете, в районе Гиват — Рам. Это здание — подарок барона Джеймса Ротшильда государству Израиль. В 1957–м он предложил премьер — министру Бен — Гуриону средства для постройки. Здание открыли в 1966–м и достроили в 1981 году.
В бюро пропусков Лилю с Алешей долго расспрашивали, кто они и зачем им нужно видеть депутата Альтман. Позвонили секретарю с вопросом, может ли депутат принять доктора Берг и писателя Гинзбурга. Лиля, улыбаясь, шепнула Алеше:
— Я никогда не думала, что самая тихая и скромная девочка с нашего курса станет самой из нас важной персоной.
Аня, радостная и веселая, вышла к ним. Лиля сразу заметила, как она изменилась: одетая скромно, в деловом стиле, держалась очень прямо, горделиво и приветливо.
— Лилька, Алеша, как я рада видеть вас! Ну, пойдем, пойдем ко мне в кабинет. У меня как раз есть час до заседания. Лилька, я читала про тебя в газете, про то, что доклад на конгрессе делала американская женщина — профессор. Ты такая молодец! Твоя история — это история успеха.