Вера — это не утешение для простых и немудреных людей (хотя она также и это к вящей ее славе); вера — это твердая интеллектуальная позиция, которой придерживались на протяжении многих веков лучшие умы человечества, каждый на свой лад. Мы живем в эпоху, когда атеизм уже сто лет как сделался модой. Эта мода порождает поток рационалистической литературы, который изливается на нас из клубов популярной книги, а также издательств, выпускающих книги в бумажных обложках. Однако уже одно то, что рационалистический взгляд на Б-га так популярен, могло вызвать у серьезного человека сомнение в истинности этого взгляда. Овцы остаются овцами: прыгают ли они через изгородь или сгрудились в загоне.
Серен Кьеркегор, который сто лет назад, казалось, пытался пробить кулаками каменную стену, поставлен теперь в авангард современной философской мысли. Глубоко религиозные книги Серена Кьеркегора, которые в его время никто не хотел читать, остались такими же, изменилось лишь направление, в котором движется авангард. Становится все более ясно, что, — если уж говорить о костылях, — Фрейд может быть костылем, Маркс может быть костылем, рационализм может быть костылем, а уж атеизм может быть просто парой железных протезов. Никто из нас не претендует на то, что у нас есть ответ на все вопросы. Однако в стране, где все дороги в рытвинах и ухабах, тот, кто твердо убежден, что он-то уж не хромает, в действительности и есть самый жалкий калека.
Я хотел бы в меру своих способностей высказать свое понимание еврейского Б-га. Надеюсь, что картина, которую я здесь нарисую, представит читателю Б-га таким, каким Его видели древние евреи. Я знаю, что способен описать повседневную жизнь нашей религии, однако рука моя дрогнет, когда я дойду до богословия. Я пишу для тех людей, которые, по крайней мере, готовы задуматься о существовании Б-га, не сковывая себя заранее заданными догмами, и которые хотели бы кое-что узнать о том, как Б-га понимают евреи.
Точка зрения автора
Автор книги об еврейской религии просто обязан стать на какую-то одну сторону баррикады. Сам предмет таков, что делает невозможным холодное и беспристрастное рассмотрение всех существующих точек зрения. Писать что-то об еврейской религии — это уже означает занять ту или иную позицию.
В том, что еврейский народ сумел выжить, видна рука провидения — в этом я глубоко убежден. Верю я также и в то, что ключом к тому, что мы выжили, был Закон Моисея. Многие евреи, твердо осознающие свою принадлежность к еврейскому народу, все же не согласятся с моей точкой зрения. Если моя книга сумеет привлечь к себе внимание, то она, безусловно, станет предметом споров. Моя задача не в том, чтобы высказать истину в последней инстанции, а в том, чтобы пробудить интерес к иудаизму. Те, кто станут публично спорить с моими воззрениями, — как бы яростно они на меня ни нападали, — будут служить той же самой цели.
Есть люди — их немало, и они отнюдь не дураки, — которые искренне полагают, что ассимиляция евреев есть единственное разумное решение еврейского вопроса. Автор этой книги стоит на другом полюсе. Я уверен в том, что наша судьба — жить, и выжить, и сохранить свою древнюю и вечно юную самобытность до того благословенного дня, когда Г-сподь будет един и имя Его будет едино на всей земле. Я полагаю, что уничтожение еврейской культуры и еврейской веры было бы неизмеримой трагедией.
Задача
Сегодня в Соединенных Штатах Америки евреи живут как свободные и равноправные граждане: того положения, которое они занимают, и тех благ, которыми они пользуются, они, пожалуй, не имели за всю свою долгую историю. В Израиле евреи ступают по своей земле как свободные люди, и этому зримому чуду до сих пор не перестают поражаться пытливые умы. А там, за железным занавесом, у евреев есть формальное социалистическое равенство, за которое они вынуждены были заплатить потерей своей культуры. Гигантские изменения в жизни общества, свидетелем которых человечество было в течение последнего столетия, способствовали тому, что стала гаснуть еврейская мысль, и евреи стали все хуже и хуже знать свои собственные духовные ценности.
Такое случалось и раньше, в эпохи бурных общественных потрясений. В книгах Эзры и Нехемии, родившихся в вавилонском плену, описано еврейское общество, которое, на первый взгляд, было ближе к духовному самоуничтожению, чем наше. К счастью, в тех странах, где мы свободны, уже видны ростки нашего возрождения — возрождения через познание своих духовных ценностей. Я питаю надежду, что моя книга также ее служит свою скромную службу и будет одним из многих простых орудий, которые помогут восстановить нашу культуру.